Архитектор Кума Кэнго: что воплощает новый Национальный олимпийский стадион?
Общество Культура
Кума Кэнго KUMA Kengo
Родился в Йокогаме в 1954 году. В 1979 году закончил аспирантуру архитектурного отделения инженерного факультета Токийского университета. Был приглашённым исследователем в Колумбийском университете (США), после чего возглавил «Офис городского планирования Кума Кэнго». С 2009 года работает профессором Токийского университета. В 1997 году за проект сцены театра Но в лесу получил приз Японского архитектурного института. За проект «Вода/стекло» получил премию DuPont Benedictus. В 2010 году удостоен премии в области искусства газеты «Майнити» за проект музея Нэдзу в Токио, в 2011 году – премии избранных объектов искусства министра образования за проект музея Юсухары. Автор книг «Архитектура сдаёт позиции» (Макэру кэнтику), «Соединяющая архитектура» (Цунагу кэнтику); в соавторстве с Киёно Юми – «Новая теория города: TOKYO» (Син-тоси рон TOKYO), «Новая теория деревни: TOKYO» (Син-мура рон TOKYO) и других.
- English
- 日本語
- 简体字
- 繁體字
- Français
- Español
- العربية
- Русский
Не побояться таскать каштаны из огня
—— Господин Кума, вы занимаетесь проектированием нового Национального стадиона к Олимпийским и Паралимпийским играм в Токио 2020 года. На этот проект пришлось проводить конкурс заново, и у него довольно неприятная история.
—— В связи с первоначальным проектом, который создала Заха Хадид, поднялась шумиха, и масс-медиа неоднократно просили меня высказаться, но для меня это крайне сложный вопрос, и так просто высказываться на эту тему я не могу. Я думал, что когда кто-то из архитекторов возьмётся за этот проект, это будет как таскать каштаны из огня. Но мне и во сне не могло присниться, что таскать эти каштаны буду я сам.
Проект дизайна нового Национального стадиона, выбранный на повторном конкурсе. Изображение создано корпорацией «Тайсэй», компанией «Адзуса сэккэй» и «Офисом городского планирования Кума Кэнго», предоставлено Советом по развитию спорта Японии (JSC)
—— Почему вы не участвовали в конкурсе, когда он проводился в первый раз?
—— По условиям конкурса для участия приглашали людей, у которых есть солидные премии вроде Прицкеровской, людей с опытом строительства больших стадионов, а таких, как я, туда не звали (смеётся). И тут внезапно отказались от проекта Заха Хадид и решили начать «с чистого листа». Когда архитекторы корпорации «Тайсэй» предложили мне поучаствовать вместе в повторном конкурсе, я изрядно удивился.
—— И почему вы решили «таскать каштаны из огня»?
—— В нынешней консервативной Японии архитекторам-одиночкам настолько большие проекты не дают. Чтобы профессия архитектора не угасла, я набрался решимости и все силы вложил в этот проект.
Олимпийский стадион как символ эпохи
—— Вы назвали новый Национальный стадион поворотной точкой в вашей судьбе.
—— Моё детство прошло в период бурного экономического роста в послевоенной Японии. Перед первой Олимпиадой в Токио (1964) в городе один за другим стали появляться яркие образцы архитектуры, и Токио совершенно переменился. Символом той эпохи стали Первый и Второй стадионы Олимпийского спортивного комплекса в Ёёги, спроектированного Тангэ Кэндзо. После Олимпиады я, тогда ещё школьник начальных классов, часто ходил в бассейн Первого стадиона. Когда погружаешься в бассейн, видишь, как свет, падающий из окон в высоком потолке, играет на воде. Меня заворожила эта игра света, тогда-то я и решил, что стану архитектором.
—— И оказалось, что тот мальчик будет проектировать главный стадион второй токийской Олимпиады, которая проводится через 56 лет…
—— И после таких перипетий, которые пережил проект… Нельзя не почувствовать руку судьбы (смеётся).
—— Говорят, что сроки завершения строительства нового Национального стадиона очень сжатые?
—— В любом архитектурном проекте имеется свой график работ, в пределах которого до последнего момента думаешь, где что можно изменить. В этом же проекте времени на такие изменения практически нет. Когда я планирую, то всегда ставлю две цели – сделать постройку как можно меньше по высоте и использовать местные природные материалы. Всё просто (смеётся). У стадиона в первоначальном плане высота была 75 метров, а после многократных тщательных расчётов удалось уменьшить её до 49 метров. Тогда я подумал, что вот так дело пойдёт, и во мне укрепилась уверенность в успехе.
Проект дизайна нового Национального стадиона. Несколько деревянных карнизов один над другим создают приятную тень. На карнизах высажены растения. Изображение создано корпорацией «Тайсэй», компанией «Адзуса сэккэй» и «Офисом городского планирования Кума Кэнго», предоставлено Советом по развитию спорта Японии (JSC)
—— Авторитетные ценители архитектурного искусства плохо отзываются о схеме «проектирование-строительство», в которой подрядчик и архитектор вместе работают над проектом, как в случае нового стадиона.
—— Эта схема была принята по инициативе подрядчика, и именно это стало причиной критики. Однако в таких случаях, как повторный конкурс на новый Олимпийский стадион, когда сильно ограничены сроки и средства, такая схема необходима и эффективна, как я думаю. После информационной революции, в XXI веке и потом мир будет сильно меняться. В этих условиях, если держаться за старые авторитеты, то архитектор окажется выброшен из общества как чудак, который стоит на своём, но при этом не знает, в каком мире живёт. Я сам, работая по всему миру, кожей чувствую эту опасность. По какой бы схеме ни работали, но если архитектор не упускает из вида те качества, которыми он должен обладать, и упорно трудится, то он создаст хорошую архитектуру. Я думаю, что нужно иметь упорство, чтобы даже в схеме «проектирование-строительство» архитектор играл едва ли не ведущую роль.
