Как живётся «наполовину японцам» в Японии: интервью с создателем нашумевшего фильма «Хафу»

Количество японцев, вступающих в брак с иностранцами, стремительно увеличивается. Каждый год более 20 тысяч детей рождается в смешанных браках. Такие двунациональные дети в последнее время привлекают внимание медиа, и многие знаменитости на ТВ имеют именно такие корни. Однако лицо с экрана не всегда и не полностью отображает настоящее положение дел.

В то время как большинство теле-знаменитостей происходят из семей, где один из родителей европеоидной расы, три четверти всех интернациональных браков в Японии заключаются между японцем и представителем другой азиатской страны, в основном Китая, Южной Кореи и Филиппин (по данным Министерства здравоохранения, труда и благосостояния Японии на 2007 год). Поэтому внешне такие дети не соответствуют представлению большинства японцев о людях двойной национальности, то есть «хафу» (от англ. half в словосочетании half-Japanese), как их называют в Японии. При этом также не учитывается, что на самом деле для англофона такое сокращение означает лишь «половина» и больше ничего.

Недавно вышедший фильм «Хафу», созданный Нисикурой Мэгуми и Такаги Ларой, рассказывает о жизни разных людей, растущих в условиях смешения культур. Nippon.com встретился с Мэгуми, чтобы расспросить её подробнее о фильме и её собственном опыте как «хафу».

Кто я?

Отец Мэгуми – японец, мать – американка ирландского происхождения. Она говорит, что начиная с детского сада чувствовала, что отличается от своих японских одноклассников.

— Я помню, как дети в округе называли меня гайдзин («иностранец, чужак»). У меня осталось много радостных воспоминаний о японской начальной школе, однако я помню и своё смущение, когда учитель выделял меня из-за моего знания английского. Зато когда мы переехали на Гаваи и я пошла там в старшую школу, то полностью ассимилировалась и даже не задумывалась о том, что я «хафу», — вспоминает Мэгуми.

Интерес Мэгуми к кинопроизводству проявился еще в средних классах школы. Когда она посещала Американскую школу в Токио, то была членом видео-кружка, где они делали документальные фильмы и новостные программы. Впоследствии Мэгуми сделает кинопроизводство своей специализацией в Нью-Йоркском университете и по окончании его примет участие в создании документальных лент о построении мира и других глобальных темах. Её собственный интерес к самоидентичности проснулся в ней в 26 лет, когда она вернулась в Японию для получения степени магистра.

Проблема собственной национальной идентичности волнует Мэгуми напрямую, благодаря её собственному опыту взросления в двух культурах.

— В Японии люди часто спрашивают меня «Из какой вы страны?» или «Почему у вас японское имя с таким лицом?» После того, как мне задали такие вопросы десятки раз, до меня начало доходить, что люди не воспринимают меня как японку несмотря на то, что я родилась и выросла в Японии. Я стала спрашивать себя – а действительно ли я японка? В поисках ответа на этот вопрос я начала ходить на собрания таких же «хафов». На первый взгляд это просто молодёжные вечеринки для «половинок», однако многие «хафы» приходят туда именно в поисках ответов, как и я.

Благодаря этим вечеринкам Мэгуми узнала о проекте Hafu Project, который стартовал в Лондоне в 2009 году. Проект запустили двое «хафов» — фотограф и исследователь – которые хотели пролить свет на настоящую ситуацию с такими людьми через фотографии, интервью и исследования. Мэгуми решила рассказать миру об этом проекте средствами документального кино. Во время визита организаторов проекта в Японию она сняла две короткие ленты о деятельности проекта, но в итоге решила создать полнометражный фильм на тему «хафов» для широкого показа в Японии.

Её партнёром в создании фильма стал другой режиссёр – Такаги Лара. Лара происходила из японско-испанской семьи и также обладала интересом к созданию фильма о «хафах», используя свой личный опыт.

Истории из жизни

Фильм «Хафу», созданный при сотрудничестве с участниками проекта Hafu Project, освещает различные ситуации из жизни двунациональных людей сегодня. Все истории очень разные.

Например, София. Выросла в Австралии и приехала в Японию в поисках своих японских корней. Или Давид, который вырос в приюте втроём со своими братьями и которому постоянно приходилось преодолевать боль от того, что люди не видели в нём японца. В конце концов он воссоединился со своей матерью в Гане. Фусаэ, которая вплоть до старшей школы и не подозревала, что её отец был корейцем. Эд, который хочет отказаться от своего венесуэльского гражданства, чтобы стать гражданином Японии, которая не признаёт двойное гражданство. Наконец, Алекс, над которым издевались в японской школе и который будучи третьеклассником самостоятельно решил отправиться к родственникам в Мексику. Всех этих людей объединяет поиск самоидентичности и своего места, которое они в результате обрели между двумя культурами своих родителей.

— Через историю Алекса мы хотели проследить проблемы, которые могут возникнуть при воспитании ребенка в разных культурах, а также выбор подходящего образования, который должны сделать родители, — объясняет Мэгуми. — Мы даже не думали, что нам придётся говорить об издевательствах в школе, однако через историю Алекса мы показали и это. И я очень рада, что мы затронули этот момент, потому что в Японии это является большой проблемой – и не только для «хафов».

— В истории Эда мы изначально собирались уделить основное внимание его процессу натурализации, чтобы официально стать гражданином Японии, однако мы скоро поняли, насколько долог этот процесс. Поэтому мы включили в фильм другую важную тему, а именно – поиск Эдом сообщества. Я думаю, к этому стремятся многие «хафы». Таким образом, некоторые истории получили неожиданное развитие в процессе съёмки.

Неожиданно многокультурная Япония

Создателям потребовалось полтора года, чтобы снять «Хафу», столько же занял монтаж. Временами Мэгуми очень переживала, удастся ли ей своим фильмом донести до зрителя всё, о чём хочется рассказать. Мэгуми объясняет основные идеи, которые ей пришлось ужать до размеров 87-минутной ленты.

— Популярность «хафов» на японском телевидении и в модельном бизнесе породила искажённый образ таких людей в обычной жизни – идеальную картинку того, что все «хафы» непременно красавцы и в совершенстве владеют двумя языками. Однако такие люди составляют лишь небольшой процент всех полу-японцев. И несмотря на то, что знаменитые «хафы» регулярно появляются в эфире, много ли вы слышали от них, каково им приходилось в детстве? Одной из целей нашего фильма было сломать стереотип о жизни двунациональных людей, созданный СМИ.

— Вообще-то до того, как я отправилась в путешествие на корабле «Peace Boat» и узнала об айну, я думала, что Япония является мононациональным государством. Ещё лучше я поняла, что это не так, когда мы приступили к созданию фильма. Мы организовывали вечеринки, чтобы собрать средства для производства фильма, и встретили там не только «хафов», но и, например, «возвращенцев», включая японцев, которые жили за границей, а также корейцев и китайцев с видом на жительство. Однако многие из этих людей избегают открыто говорить о своём происхождении. Я действительно надеюсь, что наш фильм придаст сил таким людям не скрывать своего происхождения, но гордиться своими отличиями, будучи всё же в состоянии сказать «Я – часть Японии». Я думаю, чем больше людей решатся сделать такой шаг вперёд, тем скорее для всех нас раскроется по-настоящему разнообразный мир этой страны.

Кино выше географических границ

Американская премьера «Хафу» состоялась в апреле прошлого года в Японско-американском национальном музее в Лос-Анджелесе как часть мероприятия Hapa Japan, спонсируемого Университетом Южной Калифорнии. После дебюта показ затем прошёл в Японии, а также других странах Европы и Азии.

— Трудности, с которыми сталкиваются двунациональные люди, зависят от страны, — поясняет Мэгуми. — В Америке, например, в основном всех подразделяют на белых, чёрных, азиатов и латиноамериканцев. Однако в случае детей от смешанных браков, они обычно не хотят «определяться», выбирая одну расу и отвергая другую. С другой стороны, в Японии «хафы» часто чувствуют себя просто «другими», потому что с ними в любом случае обращаются так, будто они вовсе не японцы.

— То есть в любой стране людям всегда свойственно искать своё место в жизни, свой угол, где они могут быть собой – как и нашим пяти героям в фильме. Я думаю, именно поэтому наш фильм привлёк внимание зрителей по всему миру, хотя в нём мы говорим в основном о Японии.

В Японии показ начался в октябре 2013 года, фильм зрители приняли восторженно, вне зависимости от своего происхождения. Мэгуми организовала беседы с режиссёром и героями фильма после показа, чтобы дать зрителям возможность обсудить волнующие их вопросы относительно фильма, персонажей и жизни «хафов» в целом. Показы с появлением режиссера стали настолько популярны, что билеты разлетались вмиг, и желающим ничего не оставалось, как попытать счастья в следующий раз и прийти снова.

Во время разговора с режиссёром после показа 22 октября в кинотеатре Uplink на Сибуе одна присутствующая на показе учительница сказала: «За время своей учительской практики мне пришлось работать со многими «хафами», и мне действительно хотелось бы по мере сил помочь им избежать издевательств, как Алексу из вашего фильма. Я действительно планирую серьезно продумать, что я могу для этого сделать».
Среди других комментариев из зала был, например, следующий, от японско-немецкого «хафу»: «Я никогда особо не обращал внимания на то, что я «хафу», и, посмотрев этот фильм, я понял, как сильно мне повезло с окружением».

Как «наполовину японцы» могут помочь Японии измениться

Будучи «хафом», сталкиваешься со многими проблемами, о которых другие твои сверстники понятия не имеют, но которые причиняют множество неудобств, как-то: выделяться из-за своей внешности, не владеть в совершенстве языком, иметь трудности с регистрацией и гражданством и т. д. Если вас лично это не коснулось, то вы, скорее всего, пройдёте мимо таких проблем, не обратив на них внимания. Однако эти вопросы касаются базовых элементов жизни любого человека, и Мэгуми в своем фильме постаралась привлечь к ним внимание. Она верит, что со своими поисками места в жизни и чувства дома подросшие «хафы» в Японии могут стать огромной силой для потенциальных изменений в обществе.

— Я не думаю, что Япония – такая уж особенная. Я думаю, что она просто пока отстаёт, — говорит Мэгуми. — Хотя в Японии и растёт число «хафов», но большинство из них пока дети. Дайте им подрасти – и мы увидим разницу. Лет через 20, когда они приобретут некоторый жизненный опыт и станут взрослыми членами общества. Мне самой было 26, когда я вернулась в Японию и приступила к созданию этого фильма. Даже нашим героям в фильме – Эду, который организовал кансайскую организацию Mixed Roots, или Давиду, который пытается построить школы в Гане – уже почти 30. Я думаю, когда приближаешься к 30-ти, у тебя уже есть достаточно опыта для того, чтобы начать делать значительный вклад в общественную жизнь. Когда сегодняшним «хафам» исполнится 20, а потом и 30, то я думаю, мы все удивимся тому, какой вклад они внесут в улучшение ситуации в японском обществе для следующих поколений.

В поисках дома

У Мэгуми уже готов план для её следующего проекта, но он не будет продолжением темы «хафов».

— Некоторые зрители просят о продолжении фильма про «хафов», однако я думаю, что моя речь на эту тему завершена – я сказала всё, что хотела. И даже если бы я сняла ещё один фильм про жизнь детей из смешанных браков, не думаю, что мой посыл бы изменился.

— После создания этого фильма я поняла, что хочу продолжать исследовать тему самоидентичности, чувства принадлежности и общности, свойственной всем людям. Мой следующий проект будет даже масштабнее, чем фильм «Хафу» — он будет говорить о «доме». Например, когда я ездила в Иорданию на «Лодке Мира», то посетила палестинский лагерь беженцев, где я встретилась с молодыми палестинцами, которые никогда не были в Палестине. Однако почему-то своим домом они называли именно Палестину. Это определение «дома» сильно отличается от привычного мне.

Сама Мэгуми называет своим домом множество мест. Как мы уже говорили выше, родилась она в Токио, жила в Японии 4 года, затем по работе отца семья переехала на Филиппины, потом были Токио, Китай, Гавайи, Нью-Йорк – а потом круг снова замкнулся на Токио.

— Я переезжала каждые три года, мой дом постоянно менялся, — говорит Мэгуми. — Раньше я называла своим «домом» последнее место, где жила. Но сейчас, наверное, мой дом – Токио. Дольше всего суммарно я всё-таки жила в Японии, и мне здесь довольно комфортно. Мне всегда нравились большие города, поэтому я обожаю Токио. Вот мы с вами сейчас сидим на Сибуе – и я знаю её, как свои пять пальцев!

(Интервью с Нисикурой Мэгуми от 25 октября 2013 г. Токио, Сибуя)
Фото: Кодэра Кэй