Южная Корея на пути к полному отказу от «курса Юна»: опасения спада в отношениях с Японией в переломный момент

Южнокорейская дипломатия: период бездействия

Третьего декабря 2024 года около половины одиннадцатого вечера президент Южной Кореи Юн Сок Ёль внезапно собрал пресс-конференцию и объявил о введении в стране военного положения. Сразу после этого в Национальное собрание, Центральный избирательный комитет и другие органы власти были направлены войска, и объявлен запрет на любую политическую деятельность, а также введены ограничения работы средств массовой информации. Военное положение потерпело крах за каких-то шесть часов, поскольку военные фактически саботировали приказы там, куда они были направлены, из-за чего избежавшее блокады Национальное собрание приняло резолюцию с требованием отменить военное положение.

Но на этом беспорядки в Южной Корее не закончились. Оппозиционные партии, располагающие большинством голосов в Национальном собрании, практически сразу же запустили процедуру объявления президенту импичмента, а следственный орган, специализирующийса на расследованиях деятельности полиции, прокуратуры, а также высокопоставленных чиновников, начал следствие в связи с наличием в действиях президента признаков мятежа. По всей стране прокатились крупномасштабные демонстрации; один за другим были арестованы по подозрению в причастности к инциденту высокопоставленные чиновники, и в первую очередь бывший министр обороны. В этих условиях Национальное собрание 14 декабря провело второе голосование по импичменту, в результате которого соответствующий вотум был утвержден. Соответственно, полномочия президента Юна были приостановлены.

Такой хаос в Южной Корее, естественно, сильно влияет на международный порядок во всем, что связано с этой страной. С самого начала было ясно, что в условиях, когда полномочия президента приостановлены, а правительством вместо него руководит премьер-министр, национальная дипломатия неизбежно практически приостановится.

Президент Юн Сок Ёль повинно склоняет голову во время обращения к народу из президентской резиденции. При этом он пообещал «бороться до последнего» и выступил в оправдание своих действий. 12 декабря 2024 г., снимок предоставлен администрацией президента (© AFP/Jiji Press)

Это объясняется в первую очередь тем, что премьер-министр Хан Док Су, который исполняет обязанности президента, не будучи избранным депутатом парламента, не обладает достаточной легитимностью для того, чтобы брать на себя лидерство. В Национальном собрании большинство принадлежит оппозиционным партиям, занимающим критическую позицию по отношению к правительству, и премьеру с его слабой легитимностью окажется затруднительно участвовать в парламентских дебатах.

Но если бы дело ограничивалось только этим обстоятельством, то положение не слишком отличалось бы от времен объявления импичмента Но Му Хёну или Пак Кын Хе. В нынешней же ситуации важнее всего то, что вопросы об ответственности в силу ряда обстоятельств затрагивают и самого премьер-министра. Поскольку Юн Сок Ёль непосредственно перед объявлением военного положения провел заседание правительства, его участники, и в первую очередь премьер-министр, естественно, были осведомлены о предпринимаемых президентом действиях. И хотя члены правительства заявляют, что «правительство в полном составе выступило против, однако президент к нам не прислушался», в зависимости от того, что выяснится в ходе расследования, разумеется, нельзя исключать и возможности того, что подозрения возникнут и в отношении премьер-министра, а также других ключевых фигур правительства.

Есть и еще одна причина сложности той ситуации, в которой оказался исполняющий обязанности президента. Она состоит в том, что правящей партии, которая в принципе должна служить ему опорой, грозит распад. После того, как в ходе голосования по вотуму об импичменте 14 декабря часть парламентариев проголосовала за, пойдя наперекор позиции партии, несколько главных партийных функционеров один за другим объявили об отставке, а председатель партии Хан Дон Хун оказался в положении, вынуждающем сложить полномочия. В условиях, когда в отношении президента продолжается следствие по подозрению в мятеже, вопрос о том, как быть с этими подозрениями и с самим президентом, стал для партии непреходящей головной болью, и следует предположить, что вызываемая этим неразбериха будет продолжаться.

С учетом всех изложенных обстоятельств, в режиме руководства временно исполняющего обязанности президента правительству Южной Корее будет затруднительно предпринимать сколько-нибудь серьезные шаги в дипломатии. Ожидается, что пока это будет продолжаться, в Соединенных Штатах вступит в должность избранный президент Дональд Трамп, и в налаживании контактов с новой американской властью у Южной Кореи возникнет серьезное запаздывание.

Возврат к ситуации времен окончания президентства Мун Чжэ Ина в вопросе трактовки исторических событий

А теперь давайте попробуем рассмотреть перспективы после того, как закончится период пребывания страны под руководством исполняющего обязанности президента. Исходя из нынешнего положения дел, предпосылкой выступает то, Конституционный суд с очень высокой долей вероятности утвердит импичмент, а на выборах президента, которые состоятся после этого, одержать победу правящей партии будет затруднительно. Наиболее сильной кандидатурой на следующий президентский срок является председатель крупнейшей оппозиционной «Демократической партии Тобуро» Ли Чжэ Мён, но поскольку его обвиняют в нарушении закона о выборах на общественные должности, а также с учетом того, что у него имеется множество противников, неизвестно, сможет ли он выдержать президентскую гонку до конца.

На выборах президента, состоявшихся после импичмента Пак Кын Хе, уровень поддержки кандидата от правящей партии составлял немногим более 20%. Если ситуация будет развиваться аналогичным образом, то с большой долей вероятности можно предсказать, что за остальные более чем 70% голосов бороться будут сразу несколько кандидатов от различных оппозиционных партий. Следовательно, на данном этапе нет большого смысла пытаться спрогнозировать развитие ситуации, исходя из того, что следующим президентом станет конкретно тот или иной политик. Гораздо более важным представляется поразмыслить о том, какие шаги может предпринять следующий президент в сложившейся ситуации.

В этом отношении приходится признать, что с учетом того, что Юн Сок Ёль оказался под импичментом по подозрению в мятеже, многое из того, что он реализовал, будет расцениваться отрицательно. В частности, проводившаяся его администрацией политика шагов навстречу Японии по поводу интерпретации таких вопросов истории, как принудительный труд в военное время, была негативно воспринята обществом, и даже в том случае, если правящей партии все-таки удастся удержать власть, следует предположить, что сохранять такой курс ей окажется затруднительно. А раз так, то следует предположить, что в отношениях двух стран в том, что касается интерпретации вопросов истории, ситуация вернется к той, которая имела место в завершающий период работы правительства под руководством президента Мун Чжэ Ина.

Произойдет ли в этом случае аналогичный возврат к ситуации, сложившейся при Мун Чжэ Ине, в вопросах обеспечения безопасности? В отличие от проблемы интерпретации истории, ситуация с безопасностью, в которой находится Южная Корея, за последние несколько лет сильно изменилась. Очень важно, что после того, как вспыхнула война между Россией и Украиной, на фоне осуждения России со стороны многих стран Китай и Северная Корея явно выражают России поддержку. Более того, Северная Корея направила в Россию свои боевые подразделения. В таких условиях Южной Корее будет затруднительно пытаться оперативно налаживать диалог с Северной Кореей, как это делало правительство Мун Чжэ Ина, или сближаться с Китаем для извлечения экономических выгод, как это делала администрация Пак Кын Хе.

Есть и другие факторы, которые сужают выбор вариантов для следующего южнокорейского правительства. Избранный президент Соединенных Штатов Америки Дональд Трамп выражает намерение вести в отношении Китая политику высоких таможенных пошлин, а в этих условиях для южнокорейских предприятий становится более рискованным по-дружески вести дела с Китаем. Экономика Китая пребывает в стагнации, а уровень экономической зависимости Южной Кореи от Китая за последние десять лет практически не вырос. В отличие от правительства Пак Кын Хе, сформированного в 2013 году, настроения в Южной Корее по отношению к Китаю сильно ухудшились, а былые надежды сменились разочарованиями.

Участники демонстрации перед Национальным собранием Южной Кореи приветствуют утверждение вотума об импичменте президенту Юн Сок Ёлю, 14 декабря 2024 г., Сеул (Lee Young Ho/Sipa USA via Reuters Connect)

Противостояние между Японией и Южной Кореей как предлог для США ослабить свое участие

С другой стороны, Северная Корея с конца 2023 года изменила курс, которым следовала прежде, и неоднократно заявляла о том, что не рассматривает Южную Корею как объект для воссоединения. Северокорейская реакция на хаос, возникший в Южной Корее после объявления Юн Сок Ёлем военного положения, была крайне медленной, и фактически прошла целая неделя, прежде чем Северная Корея выразила свое отношение к происходящему. Да и сама эта реакция состояла не в критике Южной Кореи и призыве воссоединиться, а скорее в изложении в СМИ собственного видения произошедшего.

Все это означает, что Северная Корея утрачивает интерес и надежду на прогрессистов в Южной Корее как силу, побуждающую к воссоединению. Фоном для этого очевидно стал урок, извлеченный из развития диалога в первую половину пребывания у власти правительства Мун Чжэ Ина и остановки во вторую половину. Некоторые отмечают: продвижение диалога в тот период породило внутри самой Северной Кореи надежды и симпатии по отношению к Южной Корее, а это, в свою очередь, привело к недовольству в адрес правящего режима собственной страны. С учетом всего этого даже в случае, если следующая южнокорейская администрация предпримет попытку наладить диалог, вероятность того, что такая попытка найдет отклик в Северной Корее, явно невелика.

Из изложенного также следует, что у следующего правительства Южной Кореи решительно невелик и выбор вариантов политики в области обеспечения безопасности. Кто бы ни стал следующим президентом, ему будет затруднительно серьезно изменить направленность дипломатии, в основе которой лежит союз с Соединенными Штатами, и следует полагать, что в этом международная позиция страны больших изменений не претерпит.

Соответственно, при новом правительстве, по всей вероятности, возникнет ситуация, в которой, с одной стороны, будет сохраняться дипломатический курс южнокорейского правительства, основанный на американо-южнокорейском союзе, между тем как отношения с Японией, для которых будущий год станет годом 60-летия, будут омрачаться проблемой интерпретации истории. Поскольку курс японской политики, в основе которого лежит японо-американский союз, явно не изменится, грядущая ситуация, вероятно, будет напоминать ту, что имела место при Абэ Синдзо и Пак Кын Хе: Япония и Южная Корея, обе союзницы Соединенных Штатов, будут состязаться за поддержку в Вашингтоне.

Но есть один важный момент, сильно разнящийся с теми временами. Он состоит в том, что президентом в Соединенных Штатах будет не Барак Обама, а Дональд Трамп. Во времена администраций Абэ и Пак президент Обама прилагал все силы для поддержания отношений как с Японией, так и с Южной Кореей, результатом чего стала достигнутая в 2015 году договоренность по вопросу так называемых «женщин для утех». А у президента Трампа, склонного к изоляционизму, не слишком много стимулов принимать участие в отношениях между Южной Кореей и Японией, и есть вероятность, что противостояние между этими странами скорее даст Трампу предлог для того, чтобы сократить участие Америки в делах западной части Тихоокеанского региона.

В обстановке, когда в Америке меняется власть, а в Южной Корее продолжается хаос, в треугольнике США-Южная Корея-Япония сравнительно стабильна власть в Японии, хотя она и оказалась в ситуации парламентского меньшинства. В условиях, когда в международной ситуации происходят серьезные потрясения, это может потребовать от Японии проявить лидерство так же, как она проявила его, консолидировав участников Транс-тихоокеанского партнерства после того, как их число покинули Соединенные Штаты при первой администрации под руководством Трампа.

Фотография к заголовку: Южнокорейские военнослужащие направляются ко входу в Национальное собрание Южной Кореи после объявления президентом Юн Сок Ёлем военного положения, 4 декабря, Сеул (© Kyodo)

Статьи по теме

• Япония и Южная Корея договорились об укреплении экономических связей
• Премьер-министры Японии и Южной Кореи подтвердили сотрудничество по проблемам, связанным с Северной Кореей
• Япония, США и Южная Корея провели совместные учения по противоракетной обороне
• Южная Корея – «соседка, вызывающая сочувствие»