Транс-тихоокеанское партнерство и его резонанс в АТР: праздновать ли победу японскому автопрому?

Решение высшего руководства Китая, потрясшее другие страны

Транс-тихоокеанское партнерство – это соглашение о либерализации торговли, заключенное 11 странами-участницами из Азиатско-Тихоокеанского региона, в том числе Японией, Австралией, Новой Зеландией, Сингапуром и др. Совокупное население региона составляет более 500 млн человек, а валовой внутренний продукт превышает 11 трлн долларов (около 1250 трлн йен), достигая 10% от общемирового. Несмотря на то, что к договоренности о создании партнерства в 2015 году пришли двенадцать стран, возникшая в 2017-м администрация президента Дональда Трампа объявила о выходе из состава участников. В условиях угрозы полного краха договоренности Япония и другие страны приложили все силы для того, чтобы в отсутствие Соединенных Штатов заключить и ввести этот механизм в действие в 2018 году под названием «Всеобъемлющее и прогрессивное Транс-тихоокеанское партнерство».

Особенностью этого объединения является то, что наряду с высоким уровнем либерализации торговли оно задает самые передовые правила в области защиты авторских прав и данных. От стран-участниц требуется не только в целом ликвидировать таможенные пошлины на промышленные и сельскохозяйственные продукты, но и соблюдать правила высокого уровня в таких сферах как охрана прав интеллектуальной собственности, деятельность государственных предприятий и трудовые нормы. Представитель администрации США по торговле (того времени) Майкл Фроман, который до выхода Соединённых Штатов играл лидирующую роль на последних переговорах в 2015 году, характеризовал партнерство как «стратегический рамочный механизм, побуждающий к либерализации экономики и инвестиций» в противовес росту экономической мощи Китая.

К Транс-тихоокеанскому партнерству укоренилось отношение как к сети для осады Китая. Поэтому когда 16 сентября 2021 года китайское правительство подало официальную заявку на присоединение, это стало шокирующим событием для официальных лиц, в первую очередь в Японии и других странах-участницах ТТП, а наряду с ними и в Соединенных Штатах. Один из руководителей в японском правительстве, ведающий торговыми переговорами, поделился выводом: «В правительстве Китая до самой подачи заявки подробностями не располагали чиновники ни в торговом ведомстве (отвечающем за внешнеторговые переговоры), ни во внешнеполитическом. Вопросом непосредственно занималась и принимала решение о подаче заявки самая верхушка руководства, именуемая «обитателями резиденций близ Чжунаньхай» (председатель Си Цзиньпин и главные политические фигуры страны)».

Дипломат одной из стран-участниц ТТП также отмечает, что подача заявки, по всей вероятности, проводилась весьма поспешно, указывая: «В обычном порядке заявку принято подавать в стране, выполняющей секретарские функции, в данном случае это Новая Зеландия, однако правительство Китая вручило официальный документ дипломатическому представителю Новой Зеландии в Пекине».

Хроника Транс-тихоокеанского партнерства

Протиснуться в щель, сдержать Тайвань и обойти «правозащитные Соединенные Штаты»

Итак, почему же Китай подал заявку на вступление в ТТП именно в этот момент?

Специалисты по торговым переговорам единодушно указывают, что, во-первых, данный шаг – ничто иное как сдерживающая мера против вступления Тайваня. В случае присоединения к партнерству Тайваня, где находится предприятие-мировой лидер по выполнению подрядов на производство полупроводников TSMC (Taiwan Semiconductor Manufacturing Company), снижение таможенных пошлин обеспечит ему самые благоприятные позиции в региональных цепочках поставок.

Место планируемого строительства новой фабрики крупного мирового производителя полупроводников TSMC (на переднем плане), префектура Кумамото, город Кикуё (© Съемка с вертолета «Кёдо цусин»)

Более того, если блоки управления автомобильных двигателей с тайваньскими полупроводниками получат прописку «Сделано в ТТП», то это облегчит экспорт автомобилей японским и другим производителям, поэтому их голоса в поддержку вступления Тайваня звучали особенно громко. Примерно с весны 2021 года, когда оживились отдельные дискуссии о присоединении Тайваня к ТТП, главы дипломатических ведомств стран-участниц пришли к выводу, что председатель КНР Си Цзиньпин, руководствуясь лозунгом «единого Китая», принял эту предупреждающую меру с целью воспрепятствовать независимому присоединению Тайваня.

Во-вторых, полагают, что данный шаг нацелен на сдерживание Соединенных Штатов, с которыми Китай соперничает за доминирование как в экономике, так и в передовых технологиях. В 2021 году в Соединенных Штатах появилась администрация демократов под руководством Джо Байдена, провозгласившая «восстановление международного согласия», а в Японии и других странах-участницах ТТП уверенно зазвучали тех, кто рассчитывает: «США вновь войдут в ТТП».

У администрации Байдена приоритет восстановления Соединенных Штатов в числе участников ТТП крайне низок, но если в будущем они двинутся в этом направлении, то с большой долей вероятности американская сторона потребует вновь провести переговоры о правилах в области трудовых норм, поскольку она уделяет большое внимание таким проблемам как нарушения прав человека в Синьцзян-Уйгурском автономном районе. Со стороны Китая явно просматривается подход, состоящий в том, чтобы завершить подачу заявки прежде, чем Соединенные Штаты начнут говорить об ужесточении позиций, связанных с трудовыми нормами и правами человека, и более того, посредством своей заявки вбить клин между Соединенными Штатами и странами-членами ТТП.

Метод реализации внутренних реформ за счет «давления извне»

Отметим, что Китай проявлял интерес к ТТП отнюдь не только в течение нескольких последних лет. С высокой долей вероятности подача заявки на присоединение была не спонтанным решением, а опиралась на долгосрочную стратегию.

Важными вехами обсуждений создаваемого партнерства были состоявшиеся на Гавайских островах встречи главных переговорщиков в марте и июле 2017 года, а также встреча министерского уровня в октябре того же года. Близ места их проведения обратили на себя внимание мужчины азиатской внешности и официального вида, пытавшиеся общаться с отдельными торговыми представителями и представителями деловых организаций 12 стран-участниц переговоров.

Представитель (в то время) делового объединения одной из стран-участниц переговоров констатировал: «Это китайские чиновники. Выясняют содержание ТТП с прицелом на будущее участие». Среди специалистов в области торговли большинство считает (словами бывшего торгового представителя США): «В 2010-годах, с самого начала переговоров ТТП, еще с участием США, Китай проявлял заинтересованность в участии».

Аналитик Международного валютного фонда, хорошо знакомый с ситуацией в Китае, заметил: «Сторонники реформ среди китайской бюрократии, понимая необходимость рыночных механизмов и экономических правил, стремятся продвигать внутренние реформы, используя “внешнее давление”, оказываемое через международные соглашения (подобные ТТП) или переговоры».

Уверенность в себе в вопросе отмены тарифов?

Президент и генеральный директор Owls Consulting Group Ханюда Кэйсукэ, который имел отношение к торговым переговорам и выработке политики в Министерстве экономики, торговли и промышленности, отмечает возможность выхода Китая на новый этап внешней экономической политики.

«Китай с уверенностью подходит к ликвидации таможенных пошлин», – считает Ханюда. Хотя в Японии до сих пор по большей части считали, дескать, «Китай не готов полностью обнулить таможенные пошлины на японские автомобили, и вступление в ТТП ему навредит», Ханюда указывает: «Не исключено, что ситуация изменилась».

«Даже если предположить, что Китай сможет вступить в ТТП, это прозойдет не ранее, чем через 3-5 лет», – говорит Ханюда. Между тем распространение электромобилей на глобальном рынке ускоряется, а поскольку китайские производители электромобилей и аккумуляторов для таких машин переживают заметный рост, следует предположить, что «с учетом перспектив рынка через 3-5 лет, в правительстве Китая вполне могли решить: «Японские автомобили, особенно, электромобили, нам не страшны»», – поясняет он.

Похоже, что заявка на вступление в Транстихоокеанское партнерство соответствует своего рода «провозглашению победы» над автомобилестроительной промышленностью Японии, а вместе с тем в какой-то мере и над промышленной, а также сельскохозяйственной продукцией других стран-участниц ТТП.

Более того, в отношении нетарифных правил, таких как ликвидация привилегий для государственных предприятий и строгая защита прав интеллектуальной собственности, Ханюда подчеркивает: «Китаю будет затруднительно перейти (за несколько лет) к строгому соблюдению». Но дело в том, что в отношении «высоты уровня» стандартов ТТП нельзя утверждать, что фактическое уклонение решительно невозможно: к примеру, Япония избежала ликвидации таможенных пошлин на сельскохозяйственную продукцию, Вьетнам временно избежал применения строгих правил в отношении государственных предприятий и т. д.

Если на этапе перехода к конкретным обсуждениям условий вступления Китая он будет говорить о том, что «при временном отказе от применения правил в отношении государственных предприятий он готов ликвидировать пошлины на промышленную и сельскохозяйственную продукцию» и делать другие подобные предложения, то, по всей вероятности, среди стран-участниц ТТП найдутся такие, кто соблазнится возможностью получить доступ на колоссальный китайский рынок с численностью потребителей свыше 1.4 млрд человек.

Малайзия, Сингапур и другие страны-участницы уже выразили намерение приветствовать вступление Китая. Руководитель Осакской торгово-промышленной палаты Осаки Хироси (советник компании Osaka Gas) сразу после подачи заявки Китаем на пресс-конференции заявил, что это шаг, «который следует приветствовать».

Использовать ТТП как козырь внешней политики

На фоне кризиса, вызванного распространением коронавируса, Китай расширяет свое влияние на международной арене. С другой стороны, происходит ужесточение трений в американо-китайских отношениях. В условиях, когда вокруг Китая продолжают смыкать кольцо США, а также их союзники и дружественные страны, Японии, географически зажатой между США и КНР, становится все сложнее удерживать штурвал своей внешнеэкономической политики.

Уже в последней декаде февраля правительство премьер-министра Кисиды представит проект Закона об обеспечении экономической безопасности, который призван стать стержнем мер по повышению надежности цепочек поставок, укрепления базовой инфраструктуры, политики развития передовых технологий и предотвращения утечек информации и т. д. Говоря о содержании этого законопроекта, правительство подчеркивает, что оно «не имеет в виду какие-то определенные страны» (словами министра по вопросам обеспечения экономической безопасности Кобаяси Такаюки), однако всем ясно и то, что при расширении системы обеспечения экономической безопасности Китай классифицируется как угроза.

Транстихоокеанское партнерство, которое является основой стратегии в Азиатско-Тихоокеанском регионе, становится для Японии дополнительным козырем в ее внешней политике. В сентябре прошлого года правительство, с одной стороны, быстро показав, что оно «приветствует» заявку на вступление Тайваня, с другой стороны, продолжает демонстрировать осторожный подход в отношении заявки Китая, поданной раньше тайваньской, заявляя о необходимости «тщательно рассмотреть, готова ли эта страна соответствовать крайне высокому уровню» (словами канцелярии кабинета министров) данного объединения. Демонстрировать для начала затруднительность присоединения Китая к Транстихоокеанскому партнерству, выступая в этом вопросе заодно с Австралией и другими странами, у которых имеются трения с Китаем из-за его внешнеторговых мер возмездия – такая позиция уже сама по себе определенно может быть использована Японией в качестве рычага на самых различных экономических и дипломатических переговорах с китайской стороной.

Фотография к заголовку: Министры стран-участниц фотографируются перед церемонией подписания Соглашения Транс-тихоокеанского партнерства, март 2018 г. (© «Кёдо цусин»)