Как я учил японский: Шэн Цайбинь, руководитель Института исследований китайского бизнеса

Детство и отрочество вплоть до окончания старших классов я в провёл в городе Хаймэнь провинции Цзянсу.

В старшей школе я изучал английский язык, однако моё произношение было просто ужасным. Наш учитель английского изначально специализировался в русском языке, а английским овладел самостоятельно, поэтому говорил по-английски с ярко выраженным русским акцентом, который унаследовали и мы, его ученики. После окончания школы я поступил в тот вуз, в который хотел, и именно из-за этого акцента меня распределили на отделение не английского, а японского языка. Так я начал изучать японский. Для обозначения подобной череды случайных совпадений в Китае существует идиома 陰差陽錯 (yīn chà yáng cuò).

Однако изучать японский в университете мне довелось лишь 2 года. Начавшаяся в 1966 году культурная революция, известная под названием «потерянное десятилетие», прервала всё образование. После окончания вуза в рамках кампании по отправке населения в сельские районы Китая «вверх в горы, вниз в сёла» я уехал в специальный район Ябэй, расположенный в северной части провинции Шаньси, и моя работа не имела ни малейшего отношения к японскому языку. Через несколько лет я перешел на службу в отдел внешних связей администрации города Датун, начал работать переводчиком, и наконец-то японский язык стал частью моей жизни.

Судьбоносная встреча

Именно в этот период случился переломный момент, которому я обязан встречей с господином Ариёси Синго.

В 1977 году город Датун посетила делегация представителей японской каменноугольной промышленности. Возглавлял делегацию ныне покойный Ариёси Синго, занимавший в то время пост президента компании «Мицуи Майнинг». Я сопровождал гостей при посещении достопримечательностей, включая вошедший потом в Список культурного наследия ЮНЕСКО пещерно-храмовый комплекс Юньган. В древности город Датун носил другое название – Пинчэн (平城), записывавшееся теми же иероглифами, что и прежнее название древней столицы Японии Нара (平城京Хэйдзёкё). Я спросил у господина Ариёси, существует ли между этими городами историческая связь. Он ответил, что увезёт этот вопрос в Японию в качестве домашнего задания.

По прошествии трёх лет, в 1980 году, Датун стал побратимом города Оомута (префектура Фукуока), и в честь данного мероприятия в Японию была направлена делегация, при которой я стал переводчиком. Так состоялось моё первое посещение Японии. В городе Оомута имелись угольные шахты Миикэ, управлявшиеся группой компаний «Мицуи», которая устроила нашей делегации приём в токийской гостинице «Нью Отани».

С приветствием от организаторов мероприятия выступил президент «Мицуи Майнинг» г-н Ариёси. В своей речи он упомянул заданный мною 3 года назад вопрос и сообщил: «Я изучил полученный от господина Шэна вопрос, но, к сожалению, мне не удалось обнаружить исторических связей между городами Датун и Нара. Зато я нашёл связи между городами Датун и Оомута. Два объединяющих звена: первое – уголь, второе – дружба».

В 1989 году, в 45-летнем возрасте, я принял решение пройти обучение в Японии. В Японии каждый месяц мы встречались с господином Ариёси и вели задушевные беседы.

Впоследствии по его рекомендации я поступил на службу в Институт глобальных стратегических исследований Мицуи, в котором проработал в течение 16 лет вплоть до выхода на пенсию в 2008 году. 8 из этих 16 лет я возглавлял Центр экономики Китая. Следует отметить, что к основательному изучению японского языка, как и к исследованиям китайской экономики, я приступил именно во время работы в этом Институте.

Рабочие отчёты как средство совершенствования языка

Хорошие учебные материалы – неотъемлемое условие изучения японского языка, и для меня, как специалиста по китайской экономике, такими материалами стали газеты и экономические журналы. С помощью прессы я мог овладевать новейшими сведениями и одновременно осваивать язык.

Кроме того, меня окружали великолепные учителя – японские коллеги, начальники и подчинённые, все они оказались отличными наставниками. Уроков в буквальном смысле этого слова не было – коллеги обучали меня языку, исправляя написанные мною документы.

Работа в научном учреждении предполагает регулярную сдачу исследовательских отчётов. Кроме того, при командировках сотрудники обязаны сдавать отчёт о командировке после возвращения в Японию. Отчёт следовало предоставлять директору Института, однако я в обязательном порядке показывал его сначала своему непосредственному начальнику, возглавлявшему лабораторию, для исправления ошибок в тексте. Когда я стал директором Центра экономики Китая, проверкой документов стали заниматься мои подчинённые.

Просматривая исправленные документы, я всегда старался понять причину того или иного исправления, выявить отличия между исходным и исправленным вариантами. Подобный подход оказался очень полезен в изучении языка. Особенно много сделали для меня директор бюро зарубежной информации Камадзава Кацухико, редактор институтского журнала Ито Эйдзи и ныне покойная Иноуэ Кадзуко, занимавшая в то время пост старшего исследователя. Я очень признателен этим людям и поныне.

Мой кумир Икэгами Акира

В настоящее время я посвящаю много времени чтению лекций, выступая на форумах и семинарах, организуемых предприятиями и экономическими объединениями по всей Японии. Самое главное в лекции – это её содержание, однако я уделяю большое внимание и форме, в которой преподносится материал. Хороший лектор должен уметь понятно говорить о сложном и интересно подавать даже скучные вещи. Примером для меня служит выдающийся оратор – журналист Икэгами Акира, которого буквально разрывают на части все телевизионные каналы.

Эффективным средством совершенствования японского языка является общение с японцами и наличие большого количества японских друзей. Однако при первой встрече я часто повторяю одну и ту же ошибку, неправильно читая имена новых знакомых. Даже сейчас чтение японских имён даётся мне с трудом.

Возьмём фамилию, записываемую иероглифами «国谷». Следует ли читать её «Кунитани» или «Куния»? Друзья-японцы отвечают, что допустимы оба варианта, поэтому чтение фамилии следует уточнять в каждом конкретном случае. На японских визитных карточках обычно приводится не только иероглифическая, но и фонетическая запись фамилии её владельца, поэтому перед тем, как обратиться по имени к новому знакомому, стоит уточнить его чтение на визитке.