Чем руководствовался Китай, направив военный корабль к японским территориальным водам незадолго до решения суда о Южно-Китайском море?

Решение арбитражного суда по Южно-Китайскому морю: неутешительный итог для Китая

Двенадцатого июля Международный арбитражный трибунал в Гааге вынес своё решение по иску Филиппин, согласно которому притязания Китая, подразумевающие суверенитет этой страны практически над всей акваторией Южно-Китайского моря, являются нарушением Международной конвенции по морскому праву.Международный арбитраж пришёл к выводу, что претензии Китая на «исторические права» по «линии девяти точек» не имеют законных оснований. Суд выступил с резкой критикой создания этой страной искусственных островов в Южно-Китайском море.

Эскалация действий в Восточно-Китайском море перед судебным решением

Вероятность новых вторжений в прилежащую зону территориальных вод у островов Сэнкаку

Заходу китайского боевого корабля в прилежащую зону территориальных вод близ островов Сэнкаку в ранние часы 9 июня непосредственно предшествовал проход через эту же зону российских военных кораблей, включая эсминец, поэтому в Японии высказывается мнение, согласно которому целью китайского корабля было «наблюдение» за действиями сторожевика Морских сил самообороны Японии, следовавшего с целью надзора за русскими. Но этому утверждению недостаёт убедительности. Проход через прилежащую зону, а не через территориальные воды, опирается на точный расчёт китайского правительства.

Даже при том, что Конвенция ООН по морскому праву признаёт право так называемого «мирного прохода», вторжение в территориальные воды боевого корабля Китая – страны, которая находится в противостоянии по вопросу суверенитета над островами Сэнкаку – стало бы чрезвычайной ситуацией, в зависимости от развития которой могли последовать ответные действия по охране морских рубежей со стороны Сил самообороны. С другой стороны, прилежащая зона с точки зрения международного права является открытыми морскими водами. Заход в прилежащую зону вооружённого боевого корабля не создаёт проблемы, и критиковать его с точки зрения международного права оснований нет(*1).

Устроив вторжение боевого корабля в прилежащую зону территориальных вод, Китай, стремясь увеличить напряжение в Восточно-Китайском море, вместе с тем действовал с удивительной ловкостью для того, чтобы не довести ситуацию до решительного военного противостояния с Японией. То, что китайский корабль вышел из прилежащей зоны примерно час спустя после того, как замминистра министра иностранных дел Японии Сайки Акитака в 2 часа утра вызвал посла Китая в Японии Чена Юнхуа, чтобы заявить протест, даёт сильные основания подозревать, что действия ВМС Китая были не самостоятельными, а координировались на государственном уровне.

Даже если нынешний заход в прилежащую зону не связан с замыслами вторжения на контролируемые Японией острова Сэнкаку, нельзя ослаблять внимание, поскольку возможно продолжение или даже более сильные действия военного характера. В особенности высока вероятность повторения аналогичных действий в акватории и воздушном пространстве вокруг Японии в течение нескольких недель после вынесения решения международного арбитража.

Вторжение в территориальные воды в проливе Токара и опасность китайских притязаний

Разведывательное судно Китая, прошедшее 15 июня пролив Токара, занялось после этого в западной части Тихого океана, как полагают, сбором информации об участниках совместных учений Морских сил самообороны, американских и индийских ВМС «Малабар-2016» (проходили с 10 по 17 июня). Поскольку заход в территориальные воды совершило невооруженное судно, которое явно не является боевым кораблём, в действиях Китая очевидно прослеживается намерение избежать физического противостояния с Силами самообороны Японии.

Поведение китайского судна с общепринятой точки зрения трактуется как использование законного с позиций международных законов права мирного прохода через территориальные воды другой страны. В то же время сам Китай, хотя и признаёт право мирного прохода иностранных кораблей через свои территориальные воды, требует при этом предварительного уведомления. Нынешние действия, о которых он не уведомил предварительно Японию, очевидно противоречат собственной позиции Китая в отношении мирного прохода.

Здесь следует отметить, что Китай предпринял попытку доказать законность собственных действий исходя из совершенно иной теории. Китай заявил, что пролив Токара, соединяющий две международные морские акватории – Восточно-Китайское море и Тихий океан, является «международным проливом», статус которого определяется Конвенцией по морскому праву. Позиция Китая состоит в том, что именно на этом основании его судно прошло через данный пролив, воспользовавшись общепризнанным правом так называемого «транзитного прохода», не требующим от китайского судна уведомлять о проходе страну, которой принадлежат берега пролива.

Такое утверждение не противоречит позиции Китая в отношении прохода иностранных кораблей через китайские территориальные воды и выглядит целесообразным практическим применением к собственному кораблю принципа свободы навигации в территориальных водах другого государства. Но правительство Японии не признаёт пролив Токара в качестве международного пролива. С другой стороны, исходя из географического положения, пролив Осуми в водах у префектуры Кагосима, который является японскими территориальными водами, определяется как «акватория с особым статусом», где ширина территориальных вод уменьшена с обычных 12 морских миль до 3 морских миль, оставляя серединную часть в качестве международных вод и предоставляя таким образом свободный проход всем морским и воздушным судам. То есть, там обеспечена «свободная навигация в открытых водах», режим более высокой степени свободы по сравнению с транзитным проходом через международный морской пролив. Из этого решительно не следует, что пролив Токара, соседствующий с проливом Осуми, рассматривается в качестве международного. До сих пор китайские корабли, огибая Японию, следовали проливом Осуми. Более того, сразу к югу от пролива Токара находится пролив между островами Амамиосима и Йокоатэ (составляющими южную оконечность архипелага Токара), серединная часть которого является открытыми водами и служит постоянным маршрутом навигации множества судов.

Если на минуту предположить, что мы соглашаемся или молча принимаем заявления Китая о том, что пролив Токара является международным, появится прецедент, дающий возможность утверждать, что все японские проливы, ширина которых не превышает 24 морских миль, являются международными проливами. Это породит ситуацию, которой следует избегать всеми силами из соображений обеспечения безопасности как Японии, так и всего Азиатско-Тихоокеанского региона. При такой ситуации, к примеру, китайские подводные лодки смогут, злоупотребляя правом транзитного прохода, следовать в подводном положении в Тихий Океан.

Китайская тактика «международных проливов» расшатывает основы безопасности Японии.

Заявления Китая о проливе Токара решительно неприемлемы для Японии, однако действия правительства Японии в ответ на июньское вторжение в японские территориальные воды не стали сильным посланием, которое недвусмысленно отвергло бы эти китайские притязания.

Необходимо ясно, прямо и твёрдо заявить Китаю о том, что (1) пролив Токара не признаётся международным, (2) заявления Китая о праве транзитного прохода являются односторонним толкованием норм международного права и решительно не признаются, (3) в случае дальнейшего повторения такие утверждения будут восприниматься как вызов суверенитету и государственным интересам Японии, (4) впредь в случае аналогичных действий будут предприняты необходимые ответные меры, в особенности, в отношении прохода подводных лодок в подводном состоянии, который будет рассматриваться как подводное вторжение в территориальные воды, что позволит отдавать приказы о действиях по защите морских рубежей... и так далее.

Кроме того, у Японии имеются альтернативные варианты ответных действий, которые могут быть незамедлительно предприняты в отношении Китая в случае, если китайские корабли будут и далее вести себя таким же образом. Говоря конкретнее, такими шагами может стать заход кораблей Морских сил самообороны в прилежащую зону территориальных вод Китая, а также проход через территориальные воды Китая с использованием этих вод в качестве международных проливов. Это не просто ответ по принципу «поступаем точно так же», это ещё и акт утверждения собственных прав согласно Конвенции по морскому праву, закрепленных в качестве военно-морской деятельности за всеми государствами. Изложенные в международных законах права зачастую не получают широкого утверждения в качестве таковых, если ради них ничего не предпринимается. К слову сказать, право по-настоящему утверждается в качестве узаконенной международной нормы поведения только после того, как им начинают пользоваться на практике.

В Японии по-прежнему сохраняется сильное психологическое неприятие в отношении развёртывания Силами самообороны такого рода деятельности в мирное время. Но если мы провозглашаем себя стороной, следующей принципу главенства закона, для нас как для члена международного сообщества, как влиятельного участника формирования этого сообщества, должно быть естественным без колебаний делать то, что следует, когда возникает необходимость в упомянутых выше действиях.

Такого рода деятельность, будучи утверждением международного права, со всей очевидностью не является вооружённой провокацией. В случае же отказа от такой реакции, это будет раз за разом выглядеть молчаливым согласием с притязаниями Китая. Тактика «морских проливов и права транзитного прохода» расшатывает устои безопасности Японии, и хитрость Китая, нащупавшего эту болевую точку, не может не вызывать опасений.

Более того, занимаясь подготовкой этой статьи, я обратил внимание на то, что упомянутый выше пролив между островами Амамиосима и Йокоатэ, как и некоторые другие важные морские проливы, даже не имеют официальных названий. В таких обстоятельствах, предпринимая усилия по отстаиванию позиции Японии на международном уровне, трудно даже обозначить место, о котором идёт речь. Правительство ведёт работу с целью дать названия всем отдалённым безымянным островам во всей стране. То же самое необходимо проделать и для проливов.

Китайская стратегия выхода в Тихий океан и обязанность Японии контролировать гряду Нансэй

Высока вероятность того, что действия Китая в Восточно-Китайском море после решения международного арбитражного суда не просто призваны отвлечь интерес международного сообщества от проблем в Южно-Китайском море, но являют собой более жёсткую ситуацию. Для Китая гряда Нансэй, в том числе острова Сэнкаку, являются стратегически важной зоной, контроль над которой необходим с точки зрения стратегии обеспечения безопасности. Иначе говоря, эта гряда и омывающие её воды являются ключом к реализации Китаем стратегии A2/AD (anti-access and area denial, препятствование доступу и воспрещение свободного использования района), обладая важным значением как для выдвижения и возврата на базы своего флота и авиации, так и для препятствования проходу и развёртыванию американских войск. Но это территория и территориальные воды нашей страны. Контроль над ними является ответственностью Японии как независимого государства и вместе с тем имеет решающе важное значение для гибкого и стабильного функционирования японско-американского альянса, который служит краеугольным камнем стабильности Азиатско-Тихоокеанского региона.

С этой точки зрения заявления Китая о международных проливах должны быть решительно отвергнуты; более того, необходимо встретить Китай лицом к лицу, чтобы дать ответ на его ничем не оправданные с позиций международного права заявления и действия в Восточно-Китайском море. От правительства Японии требуется готовность к дальнейшим аналогичным событиям, а также к эскалации ситуации. В частности, необходимо повышать оборонительный потенциал и готовность Сил самообороны, а также предпринять срочные симметричные шаги по улучшению функционирования японско-американского оборонительного альянса.

Фотография к заголовку: Фрегат ВМФ КНР, однотипный с кораблём, совершившим проход через прилежащую зону японских территориальных вод у островов Сэнкаку (фотография с вебсайта Объединённого комитета начальников штабов министерства обороны Японии)