Гендерный состав японского парламента – на 20 лет позади планеты всей

Количество женщин в парламенте – на уровне среднемирового 20 лет назад

Япония катастрофически отстаёт от всего мира в сфере участия женщин в политической жизни. На долю женщин-депутатов приходится лишь 9,5% в Палате представителей и 15,7% – в Палате советников. По числу женщин в нижней палате парламента Япония занимает 156 место из 191 страны (январь 2016) и находится среди 38 стран, не сумевших преодолеть десятипроцентную планку.

Во всём мире средняя доля женщин в парламенте составляет около 22%, увеличившись в 2 раза с момента проведения IV Всемирной конференции по положению женщин в Пекине в 1995 году. Что касается Японии, даже утроение этого показателя в период с 1993 по 2014 год (14 чел./2,7% – 45 чел./9,5% соответственно) позволяет достичь среднемировых показателей лишь двадцатилетней давности.

Доля женщин среди депутатов нижней палаты парламента в странах Азии

Источник: данные Межпарламентского союза (январь 2016) и данные о Тайване

Ситуация с участием женщин в Палате советников более удовлетворительная, однако рубеж в 20% и поныне остаётся непреодолимой преградой. Поворотным моментом к увеличению числа женщин послужил «бум Мадонны» под руководством главы социалистической партии Дои Такако в 1989 году. Именно «буму Мадонны» Япония обязана появлением 9 женщин-депутатов и увеличением доли женщин в Палате советников с 6-7% до 17,5%. До нынешнего момента уровень участия женщин в парламенте оставался нестабильным, пик (21,5%) пришёлся на 2007 год.

Проблемы глобального масштаба

Развитие участия женщин в жизни общества – неотъемлемое условие для создание базы кандидатов в депутаты и увеличения количества депутатов женского пола. Это не означает, что число женщин-депутатов прямо пропорционально прогрессу их участия в жизни общества. Невозможность преодолеть 20%-й барьер во многих странах свидетельствует о наличии структурных проблем глобального масштаба.

Первое препятствие – это фиксированное распределение гендерных ролей, увеличивающее нагрузку на женщин в семье и сокращающее время, предназначенное для политики. Депутаты-мужчины, как правило, освобождаются от семейных забот; более того, семья зачастую служит дополнительным ресурсом для ведения политической деятельности. Однако необходимость заниматься воспитанием детей и другие домашние заботы становятся непреодолимой преградой на пути к политической карьере лиц женского пола.

Второе препятствие – стереотипы о гендерных ролях. Доминирование предубеждения «политика – мужское дело» отнюдь не способствует получению женщинами-кандидатами поддержки от избирателей мужского пола. А если женщина демонстрирует типичное мужское поведение, она лишается симпатии избирателей, отдающих свой голос за неё как за представительницу слабого пола.

Таким образом, на пути женщин к политике стоят существующие гендерные паттерны и стереотипы. Ещё одна преграда – преобладание мужчин в исполкомах партий, ответственных за поиск и одобрение кандидатов. При подборе перспективных кандидатов мужчины склонны руководствоваться имеющимися успешными примерами и дискриминацией по половому признаку, в результате чего новые кандидаты как две капли воды похожи на предыдущих. А с учётом того, что представители обоих полов склонны социализироваться в гомосоциальных группах, женщины могут просто не попадать в поле зрения избирателей мужского пола.

Пассивность оппозиции к проблеме участия женщин

Помимо общемировых тенденций, японским женщинам приходится сталкиваться и со специфическими барьерами японского общества. Речь идёт о способе конкуренции между политическими партиями. Во многих странах активное выдвижение женщин-кандидатов – это распространённый способ увеличить влияние для соответствующей партии. Появление женщин-депутатов от одной партии провоцирует цепную реакцию – чтобы не потерять голоса избирателей, остальные партии тут же начинают увеличивать количество женщин в своих рядах. Первыми к такой стратегии обычно прибегают левоцентристские партии, а в дальнейшем эта тенденция распространяется и на консервативный блок.

В Японии таким примером является «бум Мадонны» (партия социалистов), после которого активным привлечением женщин занялись либерал-демократы. Однако в результате партийной реорганизации в 1990-е годы партия социалистов фактически прекратила своё существование в результате образования партии социал-демократов. А возглавившие оппозицию демократы изначально не пользовались популярностью среди женщин и не стремились к увеличению числа кандидатов женского пола.

В 2000-е годы к активному привлечению женщин прибегла Либерально-демократическая партия. На всеобщих выборах 2005 года было избрано 26 женщин, 16 из которых впервые получили депутатский мандат, и общее количество женщин-депутатов увеличилось почти втрое. Тогдашний премьер-министр Кодизуми Дзюнъитиро фактически ввёл гендерное квотирование, отдав приоритет кандидатам женского пола в партийных списках по пропорциональной системе. Данная стратегия позволила завоевать 6 дополнительных мест в парламенте. В дальнейшем ЛДП отказалась от гендерного квотирования, сохраняя при этом долю кандидатов женского пола, и вслед за закончившимися сокрушительным поражением выборами 2009 года последовала череда побед, сопровождавшаяся появлением 23 женщин-депутатов в 2012 году и 25 – в 2014.

Всеобщие выборы 2009 года выиграла партия демократов, которые также прибегли к стратегии увеличения кандидатов женского пола, 40 из которых удалось обрести депутатский мандат. Впервые в Японии доля женщин в парламенте перешагнула за 10% барьер, достигнув 11,3%. Однако на этом энтузиазм демократической партии в отношении участия женщин в политике иссяк.

Во многих странах мира после поражения на выборах левоцентристы прибегают к активному выдвижению женщин-кандидатов, однако как существовавшая ранее Демократическая партия, так и вновь созданная на её месте нынешняя Демократическо-прогрессивная партия свой путь, не имеющий отношения к увеличению доли женщин в парламенте.

В период появления «детей Коидзуми» – большого количества депутатов-новичков от ЛДП (2005), а также «девушек Одзавы», названных по имени взрастившего их Одзавы Итиро, координировавшего избирательную кампанию Демократической партии (2009), количество женщин в парламенте действительно увеличилось, однако это произошло по воле влиятельных политиков-мужчин, а не в ходе кампании, инициированной самими женщинами, как это случилось во время упоминавшегося выше «бума Мадонны» (1989).

Борьба за голоса женщин-избирателей будет длиться до тех пор, пока кандидаты женского пола назначаются мужчинами. Для создания новой политической культуры на основе гендерного равноправия в партиях должны присутствовать женщины-лидеры, способные повести за собой избирателей своего пола.

Гендерные квоты

Основная причина удвоения доли женщин-депутатов за 20 лет в мире – распространение гендерного квотирования. В настоящее время в той или иной форме квотирование применяется более чем в 120 странах. Существует 2 вида квот – квоты на места в парламенте и квоты на долю кандидатов. Квоты могут распространяться как только на женщин, так и на представителей обоих полов, и составлять 10%-60% от общего числа.

В 70-е годы о квотах упоминалось только в партийных регламентах североевропейских стран, однако в 1990-х годах в Латинской Америке квоты получили законодательный статус, а в наши дни практика законодательно установленных квот приобретает популярность и в европейских странах.

Гендерные квоты распространились в том числе в Азии и узаконены в странах, где показатель женщин-депутатов превышает 30% отметку – Восточный Тимор (38,5%) и Тайвань (38,1%). В Тайване прибегли к комбинированию квот на места в парламенте и квот для кандидатов. В Южной Корее также введены законодательные квоты, и доля женщин-депутатов достигла 17,0%.

От гендерного квотирования к гендерной пропорциональности

Последние годы ознаменовались тенденцией «от квоты к паритету», то есть к переходу на равное количество представителей обоих полов на базе демократического правила о равноправном участии в принятии решений. Термин «паритет» (одинаковое количество лиц обеих полов и гендерное равенство) происходит от французского слова «parité». После введения в действие Закона о паритете во Франции в 2000 году 8 стран Латинской Америки также совершили переход от закона о квотах к закону о паритете. Если гендерные квоты можно считать временными специальными мерами по увеличению числа женщин-депутатов, то паритет – это универсальный закон демократии.

Для изменения ситуации в отстающей от всего мира на 2 десятилетия Японии следует прежде всего внедрить концепцию паритета.

Для придания паритету законодательного статуса считаю необходимым ввести в Закон о выборах на общественные должности «правило гендерной пропорциональности», предусматривающее отражение фактических гендерных пропорций (ок. 50:50) среди населения страны. Данное правило применимо к обоим полам, поэтому не даёт оснований для критики за обратную дискриминацию мужчин, а суть концепции гендерной пропорциональности в будущем сможет оказаться полезной и для представителей «третьего пола».

Технические преграды

Межпартийная Ассоциация депутатов по содействию участию и деятельности женщин в политической сфере (председатель Накагава Масахару, генеральный секретарь Нода Сэйко, глава секретариата Кода Кунико) подготовила проект Закона о реализации равноправного гендерного участия в политической сфере. В данном проекте паритет наделяется статусом «подлежащего учёту норматива». Введение в действие данного закона обяжет политические партии прилагать усилия для обеспечения одинакового количества лиц обоих полов при выдвижении кандидатов. А у населения появится убедительный аргумент для оказания давления на партии в целях увеличения количества кандидатов в депутаты женского пола.

Межпартийная Ассоциация намеревается внедрить ещё одно нововведение – чередование мужчин и женщин в партийных списках кандидатов в Палату представителей по пропорциональной системе. Этому препятствует действующее правило, предусматривающее возможность одновременного выдвижения одного и того же кандидата в одномандатных избирательных округах и в округах с пропорциональной системой. По текущим правилам, политическая партия имеет право вносить кандидата от одномандатного округа в партийные списки по пропорциональной избирательной системе, причём в обоих списках фамилия такого кандидата будет значиться под одинаковым номером. Порядковый номер в партийных списках определяется на основе показателя сэкихайрицу, или «сильнейшего среди проигравших» (количество полученных кандидатом в одномандатном округе голосов, поделенное на количество голосов выигравшего выборы в данном округе кандидата).

Многие крупные партии ставят кандидатов от обоих округов на первое или второе место в списке, а кандидатам, баллотирующимся только по пропорциональной системе, выделяется либо первое место, либо они следуют за «гибридными» кандидатами. С учётом незначительного количества женщин-кандидатов в одномандатных округах единственным реальным способом увеличить число женщин в партийных списках по пропорциональной системе может стать вынесение их на первое место в списке.

Фактически правило о присвоении дублирующемуся кандидату одного и того же места в обоих партийных списках противоречит правилу о закрытых списках по пропорциональной системе. В закрытых списках партии ответственно подходят к определению порядковых номеров кандидатов, и для увеличения численности депутатов женского пола могут корректировать последовательность указания фамилий кандидатов в партийных списках, в том числе указывать фамилии мужчин и женщин поочерёдно. По сути партийные списки – это прообраз конечной цели данной партии в виде депутатского состава, позволяющий понять избирателям философию соответствующей партии и принять решение.

Попытки крупных партий уйти от такой обременительной проблемы, как номера дублирующихся кандидатов в партийных списках, привели к возникновению ситуации, когда около двух десятков таких кандидатов занимают первые или вторые места в списках. Окончательный номер в списке определяется на основе результатов выборов, поэтому избирателям трудно составить представление о философии партии на основе последовательности кандидатов в партийных списках. Официально списки считаются «закрытыми», но, по сути, они бесконечно близки к открытым спискам.

Межпартийная федерация предлагает сохранить правило о присвоении одинакового номера дублирующимся кандидатам, однако внедрить поправку, разрешающую избрание только одного кандидата из числа кандидатов с одинаковым номером, а также санкционировать внесение в списки одного и того же кандидата под несколькими порядковыми номерами. Партия, желающая прибегнуть к поочерёдному указанию в списках женщин и мужчин, может разделить дублирующихся кандидатов на две группы – мужскую (например, 20 человек) и женскую (например, 4 человека), и чередовать их в списках. Например, поместить кандидаток из женской группы на второе, четвертое, шестое и восьмое места, а на оставшихся чётных номерах указывать кандидаток, баллотирующихся только по пропорциональной системе. Это позволит комбинировать в списках «гибридных» кандидатов и кандидатов по пропорциональной системе в соответствии с философией соответствующей партии и многообразием её представителей.

Вариантов изменения законодательства и самостоятельно предпринимаемых партиями мер по достижению гендерного равноправия может быть множество. Для реализации гендерного равноправия следует не надеяться на коренные изменения за счёт какой-то одной меры, а комбинировать несколько методик, способствующих развитию японской демократии.

Фотография к заголовку: депутаты от Демократической партии на выступлении перед выборами в Палату представителей в 5 округах Хоккайдо. В центре – исполняющая обязанности главы партии Мурата Рэнхо, справа – депутат Палаты представителей Цудзимото Киёми, слева – председатель Координационного комитета Ямао Сиори. 16 апреля, г. Саппоро Хоккайдо (фотография Jiji Press)