Издевательства среди детей имеют место в любой точке земного шара, и где бы ни были зафиксированы такие случаи, им всем присущи определенные общие черты. Однако мы можем видеть и различия в типах запугивания, реакции жертв и отношении наблюдателей. Анализируя эти сходства и различия, мы можем начать распознавать культурные и социально-экономические факторы, лежащие в основе школьных издевательств, которые являются важнейшей социальной проблемой в Японии.
Общие шаблоны
По результатам международного исследования, проводившегося в 2001 году, наиболее распространенной формой преследования в мире является обзывание и поддразнивание. Это сравнительно простая, малорискованная форма преследования, которая часто встречается во всех культурах, особенно на ранних стадиях запугивания. Физическое запугивание, с другой стороны, превалирует в обществах, где насилие является нормой и людям приходится бороться, чтобы выжить. В обществах, где акцент делается на выживании сильнейших, а социальные и экономические ресурсы (доходы, статус в обществе, образовательные возможности и т. п.) концентрируются в руках ограниченного числа лиц, можно видеть падение морали и рост нарушений закона. Эти тенденции, свойственные взрослому обществу, отражаются на манере детей взаимодействовать друг с другом.
Согласно гипотезе фрустрации-агрессии, агрессия по отношению к невинным и не представляющим угрозы людям случается, когда люди неспособны выразить свои агрессивные чувства к реальной причине их фрустрации. Совершенно ясно, что среди детей случаи издевательского поведения встречающе чаще у тех, кто испытывает фрустрацию в результате стрессов в школе или дома. По этой причине одним из способов борьбы с издевательствами является собеседование с виновными.
В то время как запугивание в школе традиционно было прерогативой сильных, Интернет, сотовые телефоны и другие продвинутые коммуникационные и информационные технологии дали возможность анонимно выплесквать свою фрустрацию практически каждому — часто под чужими именами — в виде вербального онлайн-запугивания. В мире, где любой, страдающий от подавленной фрустрации, может стать кибер-хулиганом, родители и учителя сталкиваются с проблемой воспитания детей, которые могли бы справиться со своими фрустрациями, не прибегая к кибер-запугиванию.
Школьные хулиганы — это часто популярные, умные дети с прекрасным навыком социальных контактов. У детей, которые нравятся сверстникам и которым доверяют учителя, лучше всего получается находить поддержку для своих кампаний по запугиванию, одновременно скрывая их от руководства.
Закономерности запугивания в Японии
В голодные годы, последовавшие в Японии сразу за Второй мировой войной, насилие и преступность были достаточно частыми явлениями и запугивание являлось воплощением принципа «выживает сильнейший», о котором мы писали выше. В таких сообществах запугивание рассматривается не только как неизбежное явление, но и как естественный и важнейший этап взросления и присоединения к обществу. Детей учат, что лучше запугивать самим, чем стать жертвой запугивания, и жертв скорее обвиняют, чем жалеют.
Хотя суровый дефицит и определенное беззаконие первых послевоенных лет осталось в прошлом, экономическое неравенство, усилившееся после краха экономического «мыльного пузыря» 80-х, стало причиной появления нового сурового общества, разделенного на имущих и неимущих. Дети, выросшие в атмосфере, где имущие процветали за счет неимущих, более склонны к систематическому преследованию слабых. Именно этот вид запугивания привел к самоубийствам восьмиклассника в Оцу (префектура Сига) в октябре 2011 года и одиннадцатиклассника в Кобэ в 2007 году, когда жертв запугивали физически — поведение, которое можно обозначить как криминальное. Такое запугивание иногда называют «очередностью клева». Термин «очередность клева» относится к социальной иерархии, наблюдаемой у кур, которые выражают свое доминирование с помощью клевания — самые сильные птицы клюют более слабых, которые, в свою очередь, клюют слабейших. Во время кормления сильные птицы отгоняют слабых от кормушки и очередность клева определяет порядок, в котором птицы едят. Такое поведение наблюдается в особенности в условиях нехватки еды (или, если речь о человеческом обществе, ресурсов) для всех.
Помимо физической агрессии, направленной против личности или имущества жертвы (чаще встречающейся среди мальчиков), запугивание часто принимает форму «агрессии отношений» (чаще встречающейся среди девочек), когда жертву подвергают травле посредством распространения слухов, остракизма или бойкота. Ощущение счастья и безопасности у девочек-школьниц обычно сильно зависит от взаимоотношений со сверстницами, и они придают огромное значение непрерывности вербальной коммуникации со своими друзьями. В то же время мальчики, хотя и тоже находящие ощущение безопасности в коллективе своих сверстников, утверждают и укрепляют взаимоотношения посредством физической активности, например, принимая участие в спортивных состязаниях, а не через разговор. На рисунке 1 показано, что бойкот и остракизм как методы запугивания встречаются чаще среди девочек, чем среди мальчиков.
Рисунок 1 также показывает, что «агрессия отношений» наиболее распространена в Японии. В обществе, где важную роль играет место индивидуума в коллективе, любая форма запугивания, наносящая вред отношениям человека в группе, будет вести к повышенному стрессу, оказывающему сильное влияние на личность. Агрессия отношений наносит меньше вреда людям, для которых комфортно действовать самостоятельно, воспитанных с понятием, что каждый человек уникален. Такое мышление характерно для стран Запада.
В рамках продольного исследования народонаселения, проводившегося с 2004 по 2009 год Национальным институтом исследований образовательной политики, были опрошены японские семиклассники (ученики первого класса неполной средней школы), испытавшие бойкоты, остракизм или распространение слухов по состоянию на июнь 2004 года. Затем такая же группа детей была сформирована двумя годами спустя, в ноябре 2006 года. Исследование показало рост показателя с 41,6% до 80,3%. Также было выявлено, что из группы четвероклассников, опрошенных в 2004 году, к 2009 году, то есть когда они были уже девятиклассниками, такую же агрессию отношений испытали 90,3% школьников.
Свидетели и коллективная самозащита
Одним из вопросов, задаваемых в рамках международного исследования, был вопрос «Если вы видите, то кому-то угрожают, вмешаетесь ли вы, чтобы остановить это?» Было обнаружено, что во всех странах, кроме Японии, процент положительных ответов относительно стабильно растет вместе с возрастом респондентов. В Японии, однако, процент положительных ответов в четырехлетний период, соответствующий 5-8 классам, падает. Именно в этот период запугивание наиболее интенсивно. Другими словами, по сравнению с более ранним и более поздним возрастом, в раннем подростковом возрасте японские дети часто игнорируют запугивание или остаются безучастными свидетелями. Коллективная воля группы сверстников представляет собой набор неписаных утверждений, подчиняющих себе среду общения и влияющих на реакцию детей на ту или иную конкретную ситуацию.
Еще один важный фактор для рассмотрения — обвиняют ли жертвы запугивания себя (интропунитивность) или агрессора (экстрапунитивность). При суровой агрессии, если жертва интропунитивна, запугивание часто ведет к суициду; если же ответ экстрапунитивен, возможны акты мести. В обществах, где акцент делается на индивидуализме и самодостаточности, жертвы запугивания чаще обвиняют агрессора и предпринимают самостоятельные шаги, чтобы защитить себя. В обществах, ориентированных на групповое взаимодействие, таких как японское, где индивидуумы часто считают необходимым корректировать личные недостатки или различия, которые могут вызвать неодобрение группы, критика или пренебрежительное отношение приводит к тому, что жертва начинает обвинять себя. В таких обществах люди также более склонны искать поддержку и защиту в группе своих сверстников. И, поскольку практически все случаи запугивания в Японии имеют место в пределах одной возрастной группы, получается, что над жертвами издеваются те самые люди, которые должны были бы их защищать. Зависимость от коллектива и тенденция к интропунитивности усиливают страдания жертв агрессии в Японии и ведут к росту количества подростковых самоубийств.
Согласно данным Министерства образования, культуры, спорта и технологий (МОКСТ), в отчетном 2011 году было зафиксировано 27 случаев суицида среди мальчиков и 12 случаев суицида среди девочек, учащихся неполной средней школы, и 111 случаев суицида среди мальчиков и 46 случаев суицида среди девочек, учащихся средней школы (Рисунок 2). Статистика, опубликованная Национальным полицейским агентством, показывает, что около 70% всех самоубийств за период с 1998 по 2010 год были совершены мужчинами. Хотя ни одно агентств не указывает запугивание как причину суицида, на основе существующих данных по суицидам, спровоцированным запугиванием, можно сделать вывод, что такие самоубийства также в два-три раза чаще случаются среди мальчиков, чем среди девочек.
Эксперты считают, что это происходит потому, что девочки в ситуации стресса более склонны обсуждать свои проблемы с другими, а значит и повышаются шансы быть замеченной и получить помощь. Мальчики же более склонны молчать и пытаться разобраться в проблемах самостоятельно. В итоге они обвиняют себя и, не видя выхода, более склонны к тому, чтобы наложить на себя руки. Это означает, что нам нужно больше работать над обучением мальчиков доверять другим свои проблемы, а не держать их в себе.
Нам также нужно предоставить детям более благоприятные условия. Один из способов — это создать больше возможностей для взаимодействия между детьми из разных возрастных групп. (В традиционном японском обществе с его иерархической структурой, основанной на возрасте, социализация, как правило, происходит в контексте разновозрастных групп). Еще один способ помочь детям — это создание теплых и поддерживающих взаимоотношений со взрослыми. Одновременно мы должны удвоить усилия, донося до детей, что запугивание — это жестокое и социально неприемлемое поведение.
(Оригинал опубликован на японском 4 октября 2012 года)
Ссылки:
1) Сеть исследований вопросов детства http://www.childresearch.net/
2) Морита Ёдзи, Ijime no kokusai hikaku kenkyū—Nihon, Igirisu, Oranda, Noruwē no chōsa bunseki (Международное сравнение случаев запугивания—Анализ исследований, проведенных в Японии, Великобритании, Нидерландах и Норвегии) , Kaneko Shobō, 2001
3) Watts, M. (1998), Cross-Cultural Perspective on Youth and Violence, JAI Press
4) Национальный институт исследований образовательной политики, “Ijime tsuiseki chōsa 2007-2009” (Протокольные исследования случаев запугивания 2007~2009)
