«Подземелье»: жизнь в изоляции от общества

Чувство отчуждения

Интервьюер: Как правило, для отдаления от общества существует множество факторов и накопившихся причин. Что это было в вашем случае?

Хаяси Кёко: Во время вступительной церемонии в старшей школе директор рассказал нам, сколько дней осталось до нашего вступительного экзамена в университет. И я вдруг поняла, что веселая школьная жизнь, о которой я столько мечтала, – это всего лишь период подготовки к экзамену. Для меня это стало шоком. Я и раньше чувствовала неприятие по отношению к строго регламентированной системе образования. Это чувство проявилось в физических симптомах, и я перестала ходить в школу. После двадцати мне удалось начать подрабатывать, но я снова почувствовала себя чужой в переполненных поездах, в атмосфере жесткого социального конформизма. Я пыталась поделиться этим чувством с другими людьми, но меня не поняли. Меня начали считать странной, и постепенно я оказалась не в состоянии излагать свои мысли. К 24 годам я дошла до предела и стала хикикомори.

Кроме того, я всегда жила под контролем и подчинялась воле моей матери, пока однажды не осознала, что меня как личности просто нет. Поэтому в подростковом возрасте я не понимала, как мне жить, утратила свое «я».

Шокирующий «подземный» мир

—— Можете ли вы рассказать о трудностях, которые испытали, будучи хикикомори?

—— Два-три года после того, как мне исполнилось 26, были самыми трудными. Я проводила всё время, критикуя себя. «Как вышло именно так? Почему я такой бесполезный человек? В обществе нет места для меня...».

Я считала, что из-за того, что я не играю никакой роли в обществе, все смотрят на меня сверху вниз. Раньше я не испытывала проблем в общении, но постепенно начала бояться встреч с людьми и все чаще избегала разговоров.

В течение некоторого времени я ела всего дважды в день и даже не могла заставить себя принять душ или почистить зубы. Моя жизнь ограничивалась тем, что я вставала после полудня, ела, ходила в туалет и дышала. Я была настоящим живым трупом. Я не могла найти в себе ни малейшего достоинства и считала свою жизнь бессмысленной.

Я подралась с матерью, буквально набросилась на нее с кулаками. В то же время я испытывала неконтролируемый гнев из-за того, что не понимала, в каком направлении двигаться, и постоянно чувствовала себя измученной.

В ответ на подобное люди обычно говорят что-то вроде «Нам тоже трудно ходить на работу! Ты не одна такая. Хватит жалеть себя!». Но, думаю, это просто видимая часть проблемы. Хикикомори живут в скрытом, «подземном» мире. И из-за того, что этот мир находится как бы под землей, они не могут дышать, их окружает лишь тьма и страдания. Даже несмотря на то, что с точки зрения обывателя состояния похожи, уровень проблемы совершенно другой. Это отдельное измерение, поэтому сравнение неуместно. На первый взгляд здорово ничего не делать весь день, лишь сидеть в интернете и играть в видеоигры. Но люди, находящиеся в изоляции от общества, постоянно критикуют себя. Этот бесконечный внутренний цикл изнашивает их.

Достичь дна, чтобы оттолкнуться

—— Как вам удалось вернуться в общество и чем вы занимались с тех пор?

—— Достигнув дна, я решила, что пора с этим покончить. И даже рассматривала один всем известный способ. Но в итоге не сделала этого. Я была настолько подавлена, что не могла нормально думать – мои мыслительные процессы просто остановились. И тогда мое тело, которое было всего лишь контейнером, заключавшим в себе жизнь, начало потихоньку оживать.

Некоторое время я просто плыла по течению, ощущая, будто наблюдаю за собой откуда-то сверху. Позже у меня возникла смутная мысль, что я все-таки выбрала жизнь.

Кроме того, меня консультировал психиатр, доктор Идзумия Кандзи, и беседы с ним очень поддерживали меня. Он подтвердил мои слова, то есть всё то, что другие посчитали бы «странным», если бы я сказала им об этом, и высказал предположение, что мои идеи действительно были правильными. Рядом со мной не было никого, включая членов семьи, кто понимал бы, о чем я говорю. Доктор Идзумия был первым человеком, с которым я наконец смогла общаться. Впервые в жизни мне удалось высказать словами свои истинные мысли. Это действительно помогло мне снова обрести себя. Когда мне исполнилось тридцать, я начала встречаться и общаться с людьми, пережившими подобный опыт социальной изоляции. Я почувствовала, что я не одна, и это произвело на меня огромное впечатление.

Однажды мне почему-то вдруг пришло в голову, что не я выбрала жить, но в каком-то смысле этот выбор уже был сделан за меня. А значит всё, что мне нужно сделать, это прожить свою жизнь до конца, не пытаясь сократить ее. Вместо того, чтобы изо всех сил стараться найти направление или смысл жизни, я решила просто принять все, что могло бы встретиться мне на пути.

—— Вы говорите, что выбор был сделан за вас?

—— Даже в детстве я испытывала гнев, видя, как школа и общество унижали слабых. Только люди, облеченные властью, могли поступать так, как им хочется. И это чувство гнева все еще живет во мне. По мере восстановления своей энергии я начала думать о том, что хотела бы делать все возможное, как бы мало это ни было, чтобы этот мир стал немного менее трудным для жизни – не столько из альтруизма, сколько из надежды на то, что это принесет пользу и мне тоже.

В течение последнего десятилетия, как мне казалось, ниши в обществе начали быстро схлопываться и атмосфера стала удушающей. С тех пор, как мне исполнилось сорок лет, я снова пытаюсь открыть всё, и, к счастью, у меня есть единомышленники. Я принимала участие в планировании и руководстве групп самопомощи для хикикомори, таких как «Встреча по опыту взаимодействия для хикикомори».

Даже среди молодежи есть те, кто считает, что если вы не приносите пользы другим, ваша жизнь не имеет ценности. Но даже если вы не приносите пользы, у вас есть ваша жизнь – неужели этого недостаточно, чтобы гордиться собой? Независимо от того, насколько я бесполезна, у меня все в порядке. И если это хорошо для меня, это нормально для других тоже.

—— Большое спасибо.