Японская добродетель в зеркале театра Кабуки

Нравственная основа японской личности и её отображение в "Сентиментальной истории о бумажных лентах Бунсити"

После восточно-японского землетрясения 2011 года такие добродетели, как организованность, самодисциплина и терпеливость, свойственные народу Японии, были оценены по достоинству. Вид пострадавших от разрушительной катастрофы японцев, выстроившихся под сильным снегопадом в аккуратную очередь, чтобы поровну разделить немудреную гуманитарную помощь между всеми нуждающимися, тронул до глубины души многих людей во всём мире. Почему оставшиеся без крова жертвы стихийного бедствия даже в столь трагической ситуации не потеряли человеческое достоинство? Что является той нравственной основой, которая питает японскую добродетель? После землетрясения и цунами я часто размышляла об этом…

В репертуаре Кабуки есть представление под названием "Сентиментальная история о бумажных лентах Бунсити" (Ниндзёбанаси Бунсити моттои). Главный герой, штукатур Тёбэй – умелый мастер, но любит выпить и не на шутку увлекается азартными играми. Понаделав огромных долгов, он окончательно забрасывает работу и пускается во все тяжкие. Его дочь Охиса понимает, что семья находится на грани разорения, и за пару недель до Нового года продает себя в публичный дом Курувая в весёлом квартале Ёсивара. Желая вернуть дочь, Тёбэй спешит в Куруваю и встречается с хозяйкой публичного дома. Та из уважения к дочерней преданности Охисы ссужает Тёбэя суммой в 50 рё и, взяв с него обещание, что в канун Нового года он вернёт ей долг целиком, в свою очередь заверяет его, что до тех пор не даст никому дотронуться до Охисы, а будет использовать её как свою личную служанку. По дороге из Ёсивары Тёбэй, проходя по мосту Адзумабаси, замечает молодого человека, который собирается свести счёты с жизнью – броситься в реку. Тёбэй удерживает юношу от самоубийства и выслушивает его историю. Молодой человек по имени Бунсити, слуга хозяина одной преуспевающей лавки, рассказывает, что должен был получить деньги от постоянного клиента и принести их в лавку, по дороге он обнаруживает пропажу 50 рё и решает искупить свою вину – утопиться в реке Сумидагава. Тёбэй растроган этой историей и чуть ли не силой заставляет молодого человека взять 50 рё, полученные от хозяйки публичного дома под залог самоотверженной дочери. Бунсити возвращается в лавку и отдаёт хозяину 50 рё, но оказывается, что хозяин уже получил деньги. Бунсити думал, что его обокрали, но на самом деле, он просто забыл деньги в доме покровителя. На следующий день в сопровождении хозяина лавки Бунсити отправляется к Тёбэю, чтобы вернуть ему 50 рё. Выслушав объяснения молодого человека, Тёбэй видит в этой истории знак судьбы и решает усыновить Бунсити. И тут домой возвращается Охиса, которую, решив сделать Тёбэю любезность, выкупил из публичного дома хозяин лавки. В финале истории Бунсити и Охиса становятся мужем и женой и открывают магазин бумажных лент "моттои" (такие ленты использовались в традиционных японских причёсках для подвязывания волос).

Всё неопределённо, но тем сильнее дух взаимного доверия и прощения

Хотя Тёбэй в качестве главы семейства показывает себя никчёмным человеком, на которого нельзя положиться, тем не менее члены его семьи заботятся о нём и не отказываются от него. Все остальные герои – хозяйка публичного дома, хозяин лавки, Бунсити – также имеют понятие о чести и достоинстве, и помощь ближнему – это их собственный свободный выбор. В этой незыблемой системе человеческих связей и привязанностей я вижу отражение тех самых похвальных добродетелей, которые были проявлены японцами во время Великого восточно-японского землетрясения. Как бы ни было тяжело, ты не ставишь себя во главу угла, а прежде всего заботишься о ближнем, помогаешь нуждающемуся, с чем-то примиряешься, от чего-то отказываешься, и в конечном итоге все улыбаются. Нет чёрного и нет белого, всё неопределённо, но нужно доверять друг другу и прощать друг друга. В этом жизненная мудрость японцев, их сила. Что делает "Сентиментальную историю о бумажных лентах Бунсити" полноценной и состоявшейся? То, что каждый из её героев сознательно занимает некую позицию и старается полностью взять на себя всю связанную с этим ответственность. Я думаю, что та особая связь и та свобода выбора, о которой уже говорилось выше, возникают тогда, когда человек живёт в полную силу, проявляя должное уважение к другим.

Природные особенности Японии как первооснова "духа взаимодополнения"

На островах японского архипелага довольно жесткие природные условия. В древности люди боялись тайфунов, землетрясений, извержений вулканов и других стихийных бедствий и ежедневно возносили молитвы, вверяя таким образом свои жизни некой огромной, покровительствующей силе. Но хотя природа таила в себе опасность, она в то же время была благодатной и не скупилась на милости. Однако человек не может прожить в одиночку. Он должен дополнять ту жизнь, что есть вокруг, и одновременно дополняться ею – самой природой, другими людьми. Должно быть, осознание себя как части огромной системы взаимосвязей возникло под влиянием этих особых климатических условий.

В старейшей и наиболее почитаемой антологии японской классической поэзии "Собрание мириад листьев" (Манъёсю), стихи которой датируются IV-VIII вв. нашей эры, собраны произведения самых разных авторов, начиная от членов императорской семьи, придворных аристократов и чиновников до пограничных стражей сакимори, землепашцев и прочего простого люда. Многие из "песен" этого собрания проникнуты чувством радости и вызывают весёлую улыбку. Какие бы жизненные тяготы, какие бы лишения ни выпадали на долю японцев, они с юмором относились к своим невзгодам и, как мне кажется, это давало им силы жить. Примиряясь с чем-то, что-то прощая, они смеялись, и смех освобождал их от боли и грусти, возвышал, очищал. Примирение, прощение и смех – три признака душевной зрелости. И эту традицию, основанную на добродетелях, корни которых уходят в японскую природу, я могу проследить и в театральном искусстве Кабуки.

"Культура прощения" в доверии и вере

"Этим всё сказано. И что с того?" — известное суждение Мацуо Басё о хайку одного из его лучших учеников. Не исчерпывать тему, не договаривать, не "дожимать" — только так рождается пустота, полная смысла; так рождается свобода. "Не дожимать" значит доверять другим. Доверять значит совместно обладать, значит верить. Охиса и Тёбэй, и хозяйка публичного дома, и Бунсити, и хозяин лавки – все они, не снимая с себя ни капли ответственности, верят другим, доверяют, прощают. И вот, после того, как доверие проявлено, всё устраивается само собой. Я называю это "культурой прощения".

То, чего так не хватает современному обществу, с избытком есть в искусстве Кабуки. И как мне кажется, сегодня весь наш мир испытывает потребность в этих важных вещах.

(Оригинал публикации на японском от 17 сентября 2013г.)