Почему семейная политика Японии потерпела неудачу: гендерный анализ демографического кризиса

Общество Семья 06.11.2023

Правительство воспринимает резкое падение рождаемости в Японии как экзистенциальный кризис. Но может ли семейная политика кабинета Кисиды увенчаться успехом там, где другие потерпели неудачу? Рассматривая сокращение численности населения с гендерной точки зрения, социолог Мэгуро Ёрико утверждает, что для того, чтобы обратить вспять тенденцию, уходящую корнями в послевоенную экономическую политику Японии, её деловую культуру и глубоко внедрённые патриархальные установки, необходимы серьёзные фундаментальные изменения.

Мэгуро Ёрико MEGURO Yoriko

Исполнительный директор Платформы гендерных действий (GAP); почётный профессор Университета София (Токио). Родилась в 1938 году. Защитила докторскую диссертацию по социологии в университете Кейс-Вестерн-Резерв в Огайо. Преподавала первый в Японии курс социологии женщин в Университете София в 1974 году. Возглавляла Японское общество социологии семьи, представляла Японию в Генеральной Ассамблее Организации Объединённых Наций и в Комиссии ООН по положению женщин. Основала Платформу гендерных действий (GAP) в 2011 году. Участвовала в редактуре сборников «Гендерный анализ падения рождаемости» (Сёсика-но дженда бунсэки) и «Изменение гендерных установок у мужчин: работа, семья, уход за больными» (Юрагу дансей-но дзэнда исики – сигото, кадзоку, кайго).

English
日本語
简体字
繁體字
Français
Español
العربية
Русский

Тревога по поводу снижения рождаемости в Японии начала расти в 1990 году, после того как правительство подсчитало, что общий коэффициент рождаемости в 1989 году составил 1,57 – самый низкий показатель со времён окончания Второй мировой войны. До этого самый низкий показатель составлял 1,58 в 1966 году, но это было исключительный случай, так как многие сдвинули график родов из-за суеверия, что женщины, рождённые под неблагоприятным знаком «огненной лошади», повторяющимся в восточном календаре раз в 60 лет, обладают буйным нравом. Тот факт, что в 1989 уровень рождаемости оказался даже ниже этой цифры, вызвал реакцию, которую в Японии называют «шоком 1,57».

С 1990-х годов, начиная с плана «Ангел» 1994 года, правительство пытается остановить этот спад путём оказания помощи семьям с маленькими детьми, а также путём расширения доступности услуг по уходу за детьми. В 2015 году тогдашний премьер-министр Абэ Синдзо провозгласил цель поддержания численности населения Японии (составлявшей на тот момент 127 миллионов человек) на уровне не менее 100 миллионов человек к 2065 году. С этой целью его правительство ввело крупный пакет мер в поддержку семьи, включая увеличение числа детских садов, бесплатный дневной присмотр за детьми в возрасте от 3 до 5 лет (и за детьми младшего возраста в семьях с низким доходом) и бесплатное дошкольное образование для всех.

Тем не менее, уровень рождаемости продолжает снижаться, поскольку всё больше и больше людей откладывают вступление в брак или остаются одинокими. Согласно последним прогнозам Национального института исследований населения и социального обеспечения, в 2056 году численность населения Японии опустится ниже уровня 100 миллионов человек. Мы попросили социолога и пионера гендерных исследований Мэгуро Ёрико поделиться своим мнением о демографическом кризисе в Японии.

Изменение гендерных установок

Мэгуро была одной из первых учёных в Японии, которая сала рассматривать проблему снижения рождаемости в гендерной перспективе. В 2004 году результаты работы её исследовательской группы были опубликованы под названием «Гендерный анализ падения рождаемости» (Сёсика-но дженда бунсеки).

«В то время было принято рассматривать демографические вопросы с точки зрения экономики или как проблемы воспроизводства рабочей силы, полагаясь в основном на анализ макроданных, – говорит Мэгуро. – Практически никто не обсуждал ситуацию с гендерной точки зрения, хотя рождение ребёнка является основным аспектом самоопределения женщин. Мы не сможем понять причины снижения рождаемости, не принимая во внимание изменения в сознании и поведении женщин».

В дополнение к сбору статистических данных исследовательская группа Мэгуро провела глубинные интервью с одинокими взрослыми и студентами университетов. Их анализ показал, что начиная с 1980-х годов гендерные установки среди молодых японских женщин менялись гораздо быстрее, чем среди мужчин и пожилых женщин. Молодые женщины всё чаще чувствовали себя загнанными в ловушку традиционной гендерной структуры японского общества, которая требовала от женщин посвящать себя домашним делам, в то время как их мужья играли роль кормильцев. Это недовольство вылилось в неприятие «неизбежности брака» и «обязательности деторождения».

Японский корпоративизм и современная семья

Мэгуро считает, что снижение рождаемости в значительной степени является результатом государственной и корпоративной политики, принятой после Второй мировой войны для ускорения экономического восстановления и роста.

В начале послевоенной эры, во время бэби-бума 1947-1949 годов, правительство, обеспокоенное влиянием перенаселения на экономику, активно поощряло использование презервативов супружескими парами. Кроме того, Закон о евгенической защите фактически легализовал аборт в качестве альтернативы в случае неэффективности контрацепции.

Стремительная урбанизация и индустриализация были более благосклонны к небольшим семьям, и эта тенденция поощрялась как правительством, так и бизнесом.

«Индустриализация, сосредоточенная на тяжёлой промышленности, быстро развивалась в первые послевоенные годы, – говорит Мэгуро. – Владельцы заводов и фабрик строили жилые корпуса рядом со своими индустриальными зонами, и производство работало круглосуточно, в три смены. Чтобы максимизировать производительность труда, жёнам предлагалось посвятить себя обустройству домашнего быта, позволяя своим мужьям полностью сосредоточиться на работе. При небольшом количестве детей таким семьям было легче поддерживать качество жизни на достойном уровне. Таким образом, в стране сформировалась корпоративно-ориентированная структура современной семьи».

Семейная политика корпораций, направленная на максимальное повышение производительности труда работников, совпадала с политикой правительства, которое уделяло приоритетное внимание быстрому экономическому росту. К середине 1970-х годов утвердилась «корпоративистская» концепция современной японской семьи: трудолюбивый муж – «наёмный работник», домохозяйка, сосредоточенная на семье, и, в идеале, двое детей.

Распространение иностранного влияния

В то же время японское общество начало принимать идею о том, что женщины могут работать неполный рабочий день, чтобы увеличить доход семьи. Неквалифицированная, низкооплачиваемая работа была и остаётся нормой для такого типа занятости.

«Муж всё ещё мог сохранять свою мужскую гордость, пока он говорил себе, что позволяет своей жене зарабатывать немного дополнительных карманных денег, но не допускал мысли о том, что она может работать, чтобы содержать семью, – объясняет Мэгуро. – Это также устраивало большинство жён, поскольку они не хотели, чтобы их работа мешала их домашним обязанностям. Тем временем для корпораций дешёвая женская рабочая сила, не связывающая их полноценным контрактом, функционировала как полезный предохранительный клапан, обеспечивающий гибкость кадровой структуры».

Во второй половине 1970-х годов японское правительство, присоединившись к возглавляемому ООН международному движению за права женщин, начало разрабатывать политику, ориентированную на гендерное равенство. Тем не менее, даже на фоне принятия Закона о равных возможностях трудоустройства, в 1980-х годах Япония усилила положения налогового кодекса и пенсионной системы, которые предоставляли преференциальный режим домохозяйкам, целиком посвящающим себя семье и осуществляющих уход за детьми и престарелыми родителями. Закрепляя тенденции кадровой политики корпораций, эти положения, противоречащие международным тенденциям, отвергающим разделение труда по признаку пола, привели к тому, что замужние женщины перестали строить карьеру. Но они не смогли остановить эволюцию сознания японских женщин.

«Феминистское движение впервые возникло в Соединённых Штатах в 1960-х годах, в период больших социальных перемен, включая движение за гражданские права, – рассказывает Мэгуро. – Оттуда оно распространилось по Европе. Радикальный феминизм никогда не был особенно популярен в Японии, но международное движение за улучшение положения женщин и расширение их прав и возможностей стало важным внешним стимулом, повлиявшим на мировоззрение японских женщин. Начиная с 1980-х годов, всё больше и больше из них начали подвергать сомнению предположение о том, что место женщины – в доме. Я думаю, мы можем назвать 1980-е годы десятилетием, в которое гендерные установки японских женщин претерпели решительные изменения».

Международная конференция по народонаселению и развитию, состоявшаяся в 1994 году в Каире, стала поворотным пунктом в переосмыслении проблем народонаселения с гендерной точки зрения. На конференции была согласована концепция «репродуктивных прав», обеспечивающих человеку свободу решать, сколько иметь детей и в какие сроки рожать, Эта концепция была включена в Пекинскую декларацию и платформу действий, принятые на Четвёртой Всемирной конференции по положению женщин в 1995 году. Её посыл нашёл отклик среди японских женщин.

«Со времён шока 1,57 некоторые политики и бизнес-лидеры заявляли, что в снижении рождаемости виноваты повышение уровня образования и занятости женщин. Подобные высказывания вызвали резкую критику со стороны женщин. В конце концов женщины заявили, что иметь или не иметь детей – это их выбор, а не решение политиков-мужчин и правительственных чиновников».

Несоответствие гендерных перспектив

Чем больше японских женщин стали подвергать сомнению традиционное представление о браке как неизбежной прелюдии к появлению детей, тем менее прочными становились основы «современной семьи». Ещё больше изменениям в отношении к браку способствовали изменения в образе жизни, вызванные увеличением продолжительности жизни и меньшим количеством детей в семье. Понимая, что их жизнь, скорее всего, будет продолжаться ещё долго после завершения обязанностей по воспитанию детей, женщины стали более склонны откладывать вступление в брак и рождение детей.

«Поскольку продолжительность жизни увеличивается до 80 и даже 100 лет, вторая половина взрослой жизни обещала быть довольно долгой, и женщины искали больше возможностей для самореализации», – говорит Мэгуро. – Они начали подвергать сомнению стандартный жизненный курс, предписанный им обществом: сначала вступление в брак, затем рождение ребёнка, затем воспитание детей, затем уход за пожилыми людьми».

Но в то время как установки женщин менялись, ожидания мужчин по-прежнему основывались на образе «современной семьи». Мэгуро считает, что одним из важных факторов, стоящим за растущей тенденцией японских женщин откладывать вступление в брак и заводить детей или вовсе обходиться без них, был разрыв между мужчинами и женщинами с точки зрения отношения к гендерным ролям.

Исследовательница считает, что государственная политика не справляется с задачей повышения уровня рождаемости в Японии, потому что она не учитывает такие факторы, слишком узко фокусируясь на экономических аспектах воспитания детей.

Неконструктивные меры по поддержке семьи

«Правительство исходит из того, что снижение рождаемости связано с экономическими издержками на рождение и воспитание детей, и ищет решение проблемы путём улучшения условий воспитания детей и адресной поддержки семей с маленькими детьми. Конечно, государственная поддержка здоровья и благосостояния детей важна, но, как мы видим, сама по себе не может повысить рождаемость. Решение о вступлении в брак и рождении детей – это личный выбор. Задача правительства состоит в том, чтобы понять потребности отдельных людей и помочь им получить то, чего им не хватает».

По большому счёту, Мэгуро верит, что главным виновником демографического кризиса является японская промышленность. «Сохранение патриархальных взглядов среди мужчин, управляющих нашими корпорациями, является главной причиной продолжающегося снижения рождаемости, – говорит она. – Нам необходимо устранить гендерный разрыв на рабочем месте и создать систему, отвечающую потребностям тех, кто хочет жениться и иметь детей».

Демографические проблемы Японии усугубляются изменениями в структуре занятости мужчин, которые начались примерно в начале этого столетия, поскольку компании отреагировали на экономическую стагнацию сокращением набора постоянных сотрудников и стали больше полагаться на низкооплачиваемый временный персонал и других внештатных работников. Мужчины, оказавшиеся в этом положении, часто не чувствовали себя готовыми к вступлению в брак, не имея экономических гарантий в виде надёжного трудоустройства, регулярного повышения заработной платы и достойной пенсии. Более того, женщины часто разделяли эту точку зрения.

«В наш век долголетия среди женщин существует тенденция искать партнёра, который может обеспечить им экономическую безопасность в старости», – признает Мэгуро.

Очевидным решением проблемы является семья, где оба партнёра зарабатывают. Но сохраняющиеся предрассудки мужчин, поддерживаемые политикой правительства и корпораций, препятствуют такому сдвигу. Таким образом, образ послевоенной «современной семьи» продолжает формировать гендерные установки в японском обществе.

В этом отношении мало что изменилось с тех пор как Мэгуро опубликовала свою новаторскую книгу о гендере и рождаемости почти 20 лет назад. По её словам, прекращение снижения рождаемости требует реструктуризации социальных систем, которые были построены вокруг гендерного разделения труда. Кроме того, необходимо принять более гибкий подход к пониманию брака и деторождения.

«Рождаемость будет продолжать снижаться до тех пор, пока общество настаивает на том, чтобы дети рождались в рамках традиционного института брака», – говорит она. Отмечая, что вступление в брак может быть непростым шагом для молодых людей, Мэгуро поддерживает обычай совместного проживания в течение определённого периода до официального вступления в брак, как это распространено в скандинавских странах. «Мы слишком ограничены рамками законного брака и предположением, что брак должен предшествовать рождению детей. Я считаю, надо дать обществу больше свободы! Я верю, что кризис рождаемости исчезнет, если у нас в обществе будет одинаковое отношение ко всем детям, независимо от семейного положения их родителей, если мы договоримся поддерживать детей, воспитывающихся в разных семейных структурах, не привязываясь к тому, состоят их родители в законном браке или нет».

Фотография к заголовку: Участница Марша женщин в Токио, проходящего в Международный женский день, 8 марта 2023 года (© AFP/Jiji)

Статьи по теме

женщины демография гендер